Политически бездомные: евреи без еврейского дома

Стремительно приближается конец пятой за три с половиной года избирательной кампании в кнессет, в синагогах чувствуется усталость. Но на этот раз есть и нечто новое: чувство растерянности и стыда, непривычное для обычно единой общины религиозных сионистов.

«Я завидую тем, у кого есть политический дом, я верю в выборы, но мне не за кого голосовать», — говорит Б. Она живет в центре Израиля и, по ее словам, принадлежит к лагерю религиозного сионизма. Ариэль Коэн из Сдерота признается, что испытывает схожие чувства: «Единственное, что я знаю, это то, кем я не являюсь», — говорит он.

Опрос, проведенный в августе Израильским институтом демократии, показал, что около 27 процентов тех, кто называет себя религиозным сионистом, еще не решили, за кого они будут голосовать на выборах в кнессет 1 ноября. Среди израильских евреев это самый высокий процент неопределившихся избирателей.

Профессор Ашер Коэн с кафедры политологии университета Бар-Илан, который на предыдущих выборах в кнессет был 15-м номером в списке партии «Ямина» Нафтали Беннета, подсчитал, что число таких неопределившихся избирателей эквивалентно примерно двум местам в кнессете.

Коэн, который в прошлом году выступал против создания нынешнего «правительства перемен», считает, что главным фактором большого числа неопределившихся избирателей является вакуум, образовавшийся в результате исчезновения «Ямины». «Есть ядро религиозных людей, придерживающихся правых взглядов, которые не могут голосовать ни за депутата Бецалеля Смотрича, ни за «Ликуд», — сказал Коэн. — До сих пор у них было решение – «Еврейский дом», «Новые правые», «Ямина». Даже если Смотрич принадлежал к одной из них, это не то же самое, что голосовать за партию, которую он возглавляет вместе с Итамаром Бен-Гвиром».

По словам Коэна, министр внутренних дел Айелет Шакед, возглавляющая правую партию «Еврейский дом», нацелена на тех же самых бездомных — но безуспешно. «Проблема Шакед в том, что ей не слишком доверяют. Она в числе основателей «правительства перемен», и даже когда многие ушли — Амихай Шикли, Идит Сильман и даже Нир Орбах — она осталась. Она не сказала «простите меня за то, что я сделала», она сказала «мне жаль, что я причинила людям боль». Это плохая исходная позиция, — сказал Коэн.

Еще одна причина, по которой «Еврейский дом» не набирает голосов, — это страх растратить голоса впустую, сказал Коэн. — Религиозные сионисты — это та община, которая на протяжении многих лет больше всего страдала от электорального барьера. Избиратели постарше еще помнят падение партии «Тхия» в 1992 году, после чего начался мирный процесс Осло, — сказал Коэн. Он также напомнил о провале партии «Новые правые» на выборах в апреле 2019 года, который заблокировал формирование правого правительства в кнессете 21-го созыва.

Электоральный барьер имеет гораздо большее значение, чем раньше. «Люди говорят, что не будут голосовать за Айелет Шакед», — сказал Коэн. По его мнению, этот страх также приведет к тому, что еще до конца избирательной кампании некоторые кандидаты от этой партии снимут свои кандидатуры. «Это кандидаты, которые скажут себе: что, мы снова обрушим блок? — сказал Коэн и отметил, что Йоси Бродни, кандидат, занимающий второе место в списке «Еврейский дом», не оставил свой пост мэра города Гиват-Шмуэль.

Несмотря на количество неопределившихся избирателей, Коэн считает, что явка в общине религиозных сионистов на этих выборах останется высокой.

«Меня от них тошнит»

Журналист Ариэль Шнабель из газеты «Макор ришон» в статье «Впервые в жизни мне не за кого голосовать» описал свои чувства следующим образом: «По правде говоря, что-то во мне сломалось. Я смотрю на длинный список политиков, которые только и хотят, чтобы заполучить мой голос, и меня от них просто тошнит».

Длинный список политиков не заставил себя ждать с ответом. Смотрич объяснил Шнабелю, что «мы не можем позволить себе такую роскошь, как сдаться», и добавил, что он завел в партии «Религиозный сионизм» «ответственные и важные связи, а чтобы сбалансировать их, я добавил [гарантированное место] для кандидата от более либеральной ветви».

Шакед заявила в Facebook, что многие в лагере «испытывают те же сомнения», и попыталась убедить их вернуться домой: «Пол заменили, стены оштукатурили, шкафы для книг новые — но книги на полках те же самые…».

Несмотря на попытки кандидатов убедить избирателей, похоже, что Шнабель достаточно точно описал настроение общины вязаных кип. Нета Левин из Петах-Тиквы, которая называет себя умеренно религиозной, сказала, что в прошлом она на большинстве выборов голосовала за религиозную партию. «Я идентифицировала себя с людьми, которые более или менее думали так же, как я, и я чувствовала, что эти политики представляют меня. Вокруг меня были люди, которые голосовали за партии, не соответствующие консенсусу религиозной общины, скажем, за социально-ориентированных левых, но у меня никогда не возникало сомнений, — сказала она.

Левин сказала, что хотя она не участвовала в политической жизни и не уделяла слишком много времени текущим событиям, на выборах она всегда голосовала. «Всем, кто сомневался, стоит ли голосовать, я всегда говорила, что это важно. Но я вдруг поняла другую сторону». Левин не нашла своего места ни в одной из партий, утверждавшую, что они представляют общину, к которой она принадлежит. По ее мнению, «сегодня в партии «Религиозный сионизм» есть экстремисты, а «Еврейский дом» не преодолевает избирательный барьер. Кроме того, они производят впечатление группы людей, попросту оставшися не у дел, — сказала она.

Левин сказала, что не желает голосовать и за бывшего премьер-министра Биньямина Нетаниягу. «Я бы предпочла, чтобы на политичекой сцене его не было. Он пережил свой расцвет. У него есть хорошие качества, но пока мы видим те, что похуже. У него мания величия, и он не в состоянии представить, что не будет премьер-министром».

Согласно анализу Израильского института демократии, на последних выборах за партию «Ямина» проголосовали почти треть религиозных сионистов. Около 28 процентов проголосовали за «Религиозный сионизм», а 23 процента — за «Ликуд».

Ариэль Финкельштейн, исследователь из Израильского института демократии, объясняет, что после того, как «Ямина» распалась, ее избиратели разошлись во все стороны. К одной группе избирателей относятся «те, кто хотел обойти Нетаниягу справа — эту роль в прошлом исполнял Беннет». Финкельштейн ожидает, что теперь эти голоса перейдут к «Религиозному сионизму».

Второй лагерь включает тех избирателей, которые на прошлых выборах колебались между «Яминой» и партией Гидеона Саара «Новая надежда», «тех, кого не устраивает «Ликуд», и кто хочет иметь партию, которая будет более либеральной в вопросах религии и государства; их представляет Матан Кахана, — сказал Финкельштейн. Эта группа может принести в  «Государственный лагерь» («Ха-Махане ха-Мамлахти»), новой партии, куда вошли Саар и Кахана, около половины мандата.

Два места в кнессете, по мнению Финкельштейна, перейдут «Еврейскому дому», а остальные избиратели проголосуют за «Ликуд». Кроме того, есть еще неопределившиеся; по словам Финкельштейна, «это в основном те, для кого партия «Религиозный сионизм» была слишком радикальной, кому не нравились рассуждения Смотрича о бойкоте людей в синагогах, а также его экстремизм в вопросах религии и государства».

Экономика прежде религии

Ицик Пепер, отец пятерых детей из Лода, на предстоящих выборах голосовать не намерен. В его случае это не акт протеста — он признается, что рад, что ему не придется выбирать между альтернативами, которые он считает неадекватными.

В его глазах «Религиозный сионизм» не подлежит обсуждению, поскольку он связан с Итамаром Бен-Гвиром – депутатом-каханистом, который недавно получил легитимность в мейнстриме, но которого он называет «отвратительным и неприемлемым».

«Он не убедил меня в том, что отказался от своих взглядов. Он был и остается расистом. Я не могу голосовать за такого человека, — сказал Пепер. — В основном он устраивает провокации, я не видел ни одного важного закона, который он продвигал».

Для «Ликуда» у него тоже не находится доброго слова: «Двенадцать лет они были у власти и почти ничего не сделали, за исключением двух-трех вопросов, которые были важны для Нетаниягу, — сказал он. — То, что происходит сейчас в Негеве, — это результат правления «Ликуда». Нетаниягу был хорошим премьер-министром в свой первый и второй срок, но с тех пор он занят только тем, что старается сохранить свое положение лидера партии».

Что касается лидера партии «Государственный лагерь» («Ха-Махане ха-Мамлахти») министра обороны Бени Ганца, Пепер отдает ему должное, но говорит, что он «левый, в том числе и в том, что касается экономики», тогда как себя Пепер называет «правым, в основном в сфере экономики». Тем не менее, он фактически поддерживал последнее правительство. «Я думаю, что они занимались тем, чем пренебрегал «Ликуд», но что поделать, оно не продержалось долго! Многие, с кем я разговариваю в синагоге, разделяют мое мнение».

Ариэль Коэн из Сдерота также с уважением говорит о «правительстве перемен».  «В этом правительстве было всего понемногу, и если спросите меня, это хорошо, но я не думаю, что такое повторится». Коэн не представляет, что он снова проголосует за кого-либо из членов предыдущего правительства. Ганц не предлагает ничего, кроме «только не Биби». Он стал вторым Яиром Лапидом. У меня нет в него никакой веры».

На предыдущих выборах он голосовал за партию Гидеона Саара «Новая надежда», и этот шаг принес Коэну «новые разочарованиея». Возможно, Саар и был назначен министром юстиции, но Коэн считает, что он не был достаточно доминирующей фигурой.

В прошлом он действительно чувствовал, что разделяет взгляды председателя партии «Религиозный сионизм» Смотрича. «Сегодня я чувствую, что он слишком сильно тянет вправо. Я верю в поселенческую деятельность на территориях и хочу, чтобы она продолжалась, но также хочу жить в условиях сосуществования и хочу видеть больше терпимости к палестинцам». Коэн поспешно добавляет, что родился в Сдероте и поэтому «знает, что такое терроризм. Я не живу в пузыре».

Т. за 30, она живет в центре Израиля, сказала, что в прошлом она обычно голосовала за религиозные партии, но сегодня ее интересуют в основном экономические вопросы. «Среди вопросов, которые религиозные партии поднимают как знамя, нет ничего интересного. Я не думаю, что правительству нужно заниматься религиозными вопросами, — сказала она. – Я не вижу никакой причины, по которой  религиозные советы и религиозные суды финансировались государством. Это вопрос личного выбора».

По словам Т., она ищет того, кто покажет будущее страны. – Для этого необходимо решить национальный вопрос — евреи и арабы, палестинцы, но к этим выборам это не имеет отношения, — говорит она.

По мнению Т., для последних раундов выборов были характерны попытки «апеллировать к крайностям, в то время как для нас, молодого поколения, важны социально-экономические вопросы, — говорит она. Теперь она стоит перед дилеммой. «Нет ни одной центристской партии, за которую я могла бы однозначно проголосовать, — объяснила Т. — Вместо того, чтобы религиозные партии объединились с центристскими, что привело бы к переменам, они впадают в крайности и присоединяются к ультраортодоксальным партиям, которые набирают все больше и больше власти, — сказала она.

На вопрос о том, за кого она будет голосовать, Т. сказала, что на данный момент она склоняется к Авигдору Либерману и его партии НДИ, которая, по ее словам, дает ответ на все экономические вопросы, стоящие на повестке дня. Кроме того, «меня беспокоит решение вопроса с ультраортодоксами, и он доказал, что это самый острый вопрос. Понятно, что религиозные партии не будут говорить об этом, но любой, кто смотрит на нашу экономику, понимает, что это самая насущная необходимость», — сказала она.

Ноа Шпигель, «ХаАрец», М.Р. На снимке: Итамар Бен-Гвир и Бецалель Смотрич. Фото: Охад Цвигенберг. На снимках в тексте: Айелет Шакед и Авигдор Либерман. Фото: Эмиль Салман, Матан Кахана. Фото: Элиягу Гершкович