Похож ли ХАМАС на «Исламское государство»? Чего мы не знаем о своем враге?

Ученые-израильтяне, изучающие палестинскую группировку ХАМАС, были ошеломлены террористической атакой на Израиль 7 октября. Ошеломлены хотя и не так сильно, как среднестатистический гражданин.

На самом деле, по словам некоторых экспертов, они видели тревожные признаки и с годами поняли, что Израиль под руководством Нетаниягу совершает ужасные ошибки в отношении ХАМАСа, которые могут привести к катастрофе.

Главная ошибка, по мнению многих из них, – глубокое неведение израильтян в отношении противника.

Доктор Михаэль Мильштейн возглавляет форум по исследованию палестинцев в Центре имени Моше Даяна при Тель-Авивском университете. Сегодня, как и в 1973 году, говорит он, Израиль просто не знает своего врага – его заявлений, динамики власти, группировок и интриг. Общественность не владеет даже минимальными знаниями по истории и не знает арабского языка хотя бы на начальном уровне. В результате Израиль проецирует собственную логику на других. И это не работает.

• Читайте также: 
• Reuters: в Иране принято решение, так «Хизбалла» будет действовать против Израиля
• СМИ: член ХАМАСа живет на широкую ногу в лондонском доме, субсидированном правительством Великобритании
• «Хизбалла» – не ХАМАС: три отличия мешают ей сейчас открыть второй фронт против Израиля

За последние две недели мы побеседовали с 12 экспертами по ХАМАСу, радикальному исламу и палестинской политике.

Мы пытались понять, что в истории этой организации, изначально возникшей как религиозно-общественное движение, привело ее к такому страшному рубежу. Правомерно ли утверждение «ХАМАС = «Исламское государство»? О чем сейчас думают люди в секторе Газа? И что, по мнению экспертов, нужно делать дальше?

Некоторые из них считают, что за всю историю отношений Израиля с этой террористической группировкой мы сделали несколько поворотов, которые по неосторожности способствовали ее радикализации.

«Мы все обижены и в гневе, – говорит профессор Ицхак Вайсман из Хайфского университета, изучающий исламские движения и их идеологию. – Есть тенденция говорить, что ХАМАС всегда был похож на «Исламское государство». Но это не обязательно так. Это группировка, которая реагирует на ситуацию. Когда мы были сильны, он объявлял с нами «худну» [перемирие по-арабски]. Когда мы стали слабыми, он нанес удар».

«Как ученые мы должны попытаться понять их образ мышления, а между этими двумя организациями есть различия, – говорит Вайсман. – ИГ возникло на базе салафитского течения [ислама]. Это движение прежде всего теологическое, и оно считает неверным любого, кто не разделяет их вариант ислама.

Члены ХАМАСа, с точки зрения салафитов, тоже неверные, поскольку вели переговоры с Израилем. ИГ ничего подобного не делает. ХАМАС пытался охватить все население Газы, в том числе светских жителей. Боевики «Исламского государства» убивают любого мусульманина, который не молится в положенное время. Нельзя просто сказать: ИГ убивал людей, и ХАМАС тоже, поэтому они одинаковые. Это очень поверхностно».

Другие эксперты согласны с тем, что базовые стратегии ХАМАСа и ИГ различны.

«ИГ не завоевывает сердца и умы, [он расширяется] только силой оружия, – поясняет доктор Нетанэль Фламер с кафедры ближневосточных исследований Бар-Иланского университета. «ХАМАС вербовал население другими способами. Например, одним из первых дел [основателя ХАМАСа] шейха Ясина было строительство футбольных полей».

Между тем, по мнению Вайсмана, в свете сознательного выбора ХАМАСа подражать «Исламскому государству» первоначальные идеологические различия уже не имеют значения.

Для Израиля существует только военное решение проблемы ХАМАСа, считает эксперт. «Кровожадность заложена в мировоззрении этой организации, и ее невозможно удалить. По окончании этой войны нельзя больше позволить ХАМАСу существовать», – говорит он.

Михаэль Мильштейн тоже считает, что ХАМАС следует лишить военного потенциала, но убежден, что он должен продолжать существовать на гражданской арене. Потому что альтернативы – еще хуже.

«Хорошей альтернативы нет, – говорит Мильштейн, возглавляющий Форум палестинских исследований в Центре изучения Ближнего Востока и Африки имени Моше Даяна при Тель-Авивском университете. – Палестинская администрация очень слаба. Она не может войти в сектор Газа. Если там образуется вакуум, то [Израилю] придется там править, со всеми вытекающими отсюда последствиями. В противном случае туда придут гораздо более радикальные группировки».

– После всего, что произошло, можете ли вы представить себе группировку, более радикальную, чем ХАМАС?

– Молодое поколение в Газе, выросшее под воздействием хамасовской индоктринации, находится под сильным влиянием крайне экстремистских исламистских течений. Если ХАМАСа не станет, сюда зайдут самые буйные фанатики, как это было в Сомали, Йемене, Судане, в самых несчастных местах на земле. Не то чтобы ХАМАС можно было заподозрить в умеренности. Но у них все еще есть институциональные рамки, все еще есть единое руководство. Когда же к власти приходят группировки психопатов, [власть] децентрализуется.

Такие террористические группировки, как ИГ, вообще не пытаются дистанцироваться от массовых убийств. В то время как ХАМАС пытался это сделать, хотя и безуспешно. Накопилось слишком много видеоматериалов, доказывающий причастность боевиков группировки к военным преступлениям. Тем не менее стремление выглядеть лучше в глазах мирового сообщества может хотя бы заставить ХАМАС пойти на сделку по обмену заложниками.

Мильштейн считает, что на первом этапе будет проще вернуть израильских женщин и детей в обмен на палестинских женщин и несовершеннолетних, находящихся в израильских тюрьмах.

«Если есть возможность облегчить огромную боль семей, я бы серьезно рассмотрел этот вопрос. После этого [даже] во время наземного вторжения мы сможем посмотреть, есть ли кто-то, с кем можно вести переговоры», – говорит он.

«Евреи, а не сионисты»

ХАМАС – это кривая ветвь, выросшая из ствола всемирного движения «Братья-мусульмане».

«Братья-мусульмане», возникшие в Египте чуть менее века назад и постепенно распространившиеся по всему миру, придерживаются идеи даваха – буквально «призыва» или «приглашения» к исламской вере. Он практикуется, например, в клиниках или благотворительных организациях, говорит Мильштейн.

По его словам, движение по сути своей политическое и социальное и не занимается терроризмом.

«Палестинское отделение «Братьев-мусульман» когда-то было очень умеренным, – говорит доктор Харель Хорев, исследователь палестинского общества и политики из Центра Моше Даяна. – В него входили все мэры городов, главы всех кланов».

Однако филиалы движения по всему миру развивались по-разному. И к тому времени, когда местный филиал возглавил шейх Ахмед Ясин, он решил, что в здешних условиях движение должно пойти по пути насилия.

Ясин, возглавивший «Братьев-мусульман» в Газе в 1967 году, в начале 1980-х годов начал создавать военный аппарат, одновременно налаживая связи с палестинцами в Газе, на Западном берегу реки Иордан и во всем мире. Израиль очень быстро раскусил его и посадил в тюрьму на два года. В 1985-м он был освобожден в результате так называемого обмена пленными.

В течение следующих двух лет Ясин избегал террористического пути – до тех пор пока не началась Первая интифада, которая вывела ХАМАС на мировую арену.

«Устав ХАМАСа 1988 года очень радикален, он антисемитский, – говорит Хорев. – Не случайно в нем используется слово «евреи», а не «сионисты».

Мусульманское общество Палестины «противостоит злобному врагу, который действует подобно нацизму, не делая различий между мужчиной и женщиной, между детьми и стариками», говорится в уставе.

«Наш враг… стреляет в женщин, детей и стариков… Обращаясь со своими жертвами как нацисты, евреи не делали исключений ни для женщин, ни для детей. Их политика – поразить страхом в сердце – предназначена для всех».

«Когда разговариваешь с людьми из ХАМАСа на улицах или в высших эшелонах власти, они говорят, что для них завершение этой истории – уничтожение Израиля, – говорит Хорев. – Их идеология – исламо-фашистская».

ХАМАС и Иран

В течение многих лет из-за враждебных отношений между Израилем и Палестинской автономией ХАМАС действовал в основном из Аммана и Дамаска и налаживал связи с Ираном и «Хизбаллой». Но насколько они идеологически и культурно близки?

На самом деле ливанских и иранских шиитов от суннитского ХАМАСа отделяет идеологическая пропасть. А кроме нее – языковой барьер. Иранцы говорят на персидском, жители Газы – на арабском.

Однако на военном фронте они легко нашли общий язык. Ицхак Вайсман отмечает, что в 1992 году, когда около 400 членов ХАМАСа были временно высланы в Южный Ливан, они использовали время, проведенное там, для изучения методики проведения взрывов смертниками. В последующие годы именно хамасовцы совершили целую волну таких терактов, унесших жизни сотен израильтян.

В 2006 году ХАМАС победил на выборах в руководство Палестинской автономии, а с 2007 года безраздельно правит в секторе Газа.

Справка «Деталей». В 2006 году между двумя главными палестинскими группировками – ФАТХом (Движением за национальное освобождение Палестины) и ХАМАСом – вспыхнул конфликт.

Победив на выборах, ХАМАС отказался признать мирные договоренности, ранее заключенные с Израилем. Группировка попыталась взять под контроль палестинскую полицию, подчиняющуюся Махмуду Аббасу и ФАТХу. В ответ в октябре 2006 года активисты ФАТХа совершили покушение на Исмаила Ханию (ХАМАС) .

На тот момент Хания был премьер-министром Палестинской национальной администрации (ПНА), но вскоре перестал им быть. Конфликт перерос в вооруженные столкновения, и в 2007 году ПНА раскололась на две части. Власть в секторе Газа захватил ХАМАС. ФАТХ остался править на Западном берегу Иордана. С января 2006 года по май 2007 года боевых действиях между двумя группировками были убиты более 600 палестинцев.

В 2017 году ХАМАС опубликовал новый, более мягкий политический документ, представляющий собой своеобразную поправку к уставу 1988 года. Некоторые ученые считают это пиар-ходом, отмечая, что ХАМАС никогда не отказывался от первоначального устава.

Однако, по мнению доктора Ронит Марзан из Хайфского университета, исследующей палестинское общество и политику, новый документ был важен как своим посланием, так и тем, что он, в отличие от первоначального устава, был одобрен Советом шуры – высшим руководящим органом ХАМАСа.

«В этом документе ХАМАС возвысил свой националистический характер в ущерб исламу и заявил, что, хотя он привержен идее освобождения всей Палестины, ради национального консенсуса он готов согласиться на создание государства в границах 1967 года со столицей в Иерусалиме», – говорит Марзан.

В том же году, отмечает Марзан, новый лидер ХАМАСа в Газе Яхъя Синвар даже согласился передать оружие группировки под контроль Организации освобождения Палестины.

«Он говорил, а мы не слушали, – утверждает Марзан. – Он хотел действовать по-другому. В конце концов, он был в Газе, его атаковали во всех раундах войны, в то время как руководство в изгнании [Арури, Халед Мешаль, Исмаил Хания] находилось в Катаре и Ливане и жило в достатке со своими семьями».

Нетаниягу и ХАМАС

Премьер-министр Биньямин Нетаниягу на протяжении многих лет утверждал, что необходимо укреплять ХАМАС за счет Палестинской автономии.

«Любой, кто хочет помешать созданию палестинского государства, должен поддерживать укрепление ХАМАСа и перечисление средств ХАМАСу, – заявил он в марте 2019 года на заседании фракции «Ликуда» в кнессете. – Это часть нашей стратегии – отделить палестинцев в Газе от палестинцев в Иудее и Самарии».

В 2021 году правительство Нетаниягу вело непрямые переговоры с ХАМАСом. Они касались экономики: торговли, разрешений для палестинцев на работу в Израиле, поставок газа и передачи катарских денег.

В разгар переговоров Синвар направил Нетаниягу через катарского посредника записку на иврите. Записка была написана от руки – он выучил иврит в израильской тюрьме. В ней говорилось: «Пойдите на просчитанный риск».

На пике договоренности с ХАМАСом в Израиль ежедневно прибывало около 18 500 рабочих из Газы. Доктор Нетанэль Фламер говорит, что ХАМАС мог использовать кого-то из них для сбора информации об израильских городах.

Сейчас «история с Синваром закончена», признает Марзан. Но два года назад его намерения были честными и их следовало использовать, считает она.

По ее мнению, мышление Синвара было «отравлено» находящимися в Катаре в изгнании лидерами ХАМАСа. Например, один из самых радикальных лидеров, Халед Мешаль (глава политбюро ХАМАСа) в марте 2023 года призвал в видеообращении всех мусульман мира «пролить кровь» за Палестину.

«Он [Мешаль] просто сумасшедший. Я всячески пыталась убедить политическое руководство Израиля разрушить связи между Катаром и радикальным руководством в изгнании. Они – голова змеи. Как мы упустили Арафата, так мы упустили и Синвара», – считает Марзан.

Мильштейн с этим не согласен. Он считает, что все договоренности были манипуляцией и обманом, на которые Израиль «купился». «Его [Синвара] самая настоящая долгосрочная цель – уничтожить Израиль. Это совершенно ясно, независимо от того, доживет он до этого или нет. Не создание «Гонконга» в Газе и не улучшение условий жизни для среднего жителя Газы. Они планировали это нападение с 2014 года», – говорит эксперт.

Сколько жителей Газы на самом деле поддерживают ХАМАС?

После убийственной террористической атаки ХАМАСа Мильштейн следил за реакциями жителей Газы в соцсетях. К сожалению, он не обнаружил выражений реального протеста против атаки. «Я не вижу протеста против ХАМАСа. Наоборот, есть воодушевление», – говорит он.

С другой стороны, во многом это следствие страха жителей Газы перед диктатурой ХАМАСа, который подавляет любую внутреннюю оппозицию. Месяц назад в Хан-Юнисе прошла небольшая акция протеста против правительства. Но ее очень быстро и жестоко разогнали. Боевики ХАМАСа переломали протестующим ноги и руки.

По данным опроса, проведенного в сентябре этого года директором Палестинского центра политики и исследований в Рамалле Халилем Шикаки, поддержка ХАМАСа в Газе составляет 44%. По словам Хорева, даже эта цифра завышена, поскольку многие участники опроса побоялись высказать свое истинное мнение. «Тот [житель Газы], кто не является хамасником, ненавидит ХАМАС и боится его так сильно, что словами не объяснить», – говорит Хорев.

Эти исследователи, как и все израильтяне, тяжело пережили события последних двух недель. Мильштейна едва не убила ракета на шоссе №1 – та самая, что поразила мечеть в Абу-Гоше. Сын Шемера был на фестивале в кибуце Реим и чудом спасся во время бойни.

При этом в рамках своей работы ученым приходится просматривать самые страшные видеозаписи, снятые во время терактов, которые свободно публикуют СМИ ХАМАСа. Это психологически тяжело. С другой стороны, некоторые израильские исследователи в нынешней накаленной обстановке даже боятся публично выразить свое сочувствие мирным жителям Газы.

«В моих глазах ребенок – это ребенок, независимо от того, из Газы он или из Израиля, – сказал один из них. – Но только не надо меня цитировать».

Мнения экспертов в вопросе о том, какую роль в сложившейся ситуации сыграл Израиль, разделились. Одни считают, что кровожадная идеология ХАМАСа всегда была такой, независимо от того, что делал Израиль.

«ХАМАС говорит, что пускать рабочих – это хорошо, улучшать экономику – это хорошо, но самое главное – это продолжать борьбу и джихад, – говорит Мильштейн. – Когда ХАМАС оказывается на перепутье, где ему приходится выбирать между идеологией и благом мирных жителей, идеология всегда побеждает».

В другой части нашей беседы он высказал мнение, что ужасные теракты нельзя объяснить «тяжелым положением» жителей Газы. «Здравомыслящие люди не могут принять такое объяснение, – сказал он. – [Такое поведение] зарождается на гораздо более глубоком культурно-сознательном уровне».

Другие рисуют иную картину. Они утверждают, что если позволить Газе существовать в ужасной тесноте и нищете, то глупо ожидать, что экстремистские идеологии не приживутся, особенно если их еще и финансируют.

«История о том, что нельзя изменить природу людей, утверждение, что позиция арабов заложена в их ДНК, – это, на мой взгляд, нонсенс, – говорит Села. – Даже в самые трудные моменты важно не терять человеческого облика. В конце концов, мы имеем дело с людьми. Об этом важно помнить».

Дани Бар-Он, «ХаАрец», М.Р. Фото: AP/John Minchillo √