Иранские планы создать в Сирии «Хизбаллу-2» рухнули
Бригадный генерал Амит Саар, которому сейчас 43, занял должность начальника исследовательского отдела разведывательного управления Генштаба ЦАХАЛа (АМАН) в октябре 2020 года после напряженных лет работы в Южном военном круге.
С этого момента возрос темп деятельности на различных аренах: в среднем каждые полторы недели Саар командует из бункера в Кирие секретными операциями по всему Ближнему Востоку.
Саар делит свое время между дискуссиями под руководством премьер-министра, телефонными обсуждениями с руководителями силовых структур и членами военно-политического кабинета, занимается событиями в Бейруте, Дамаске и Багдаде и ходом иранского ядерного проекта.
В разведывательном сообществе он известен тем, что стремится вести конфронтацию с врагами Израиля вдали от границ страны с помощью тайных операций.
– Что самое главное в ваших миссиях?
– Предупреждение – прежде всего. Это заповедь, с которой мы встаем по утрам, и основа для стратегических оценок. Каждый день я занимаюсь предупреждениями о возможных угрозах.
На протяжении всей беседы Амит Саар говорит о сотрудничестве внутри АМАНа, между АМАНом и другими подразделениями ЦАХАЛа, о совместной работе с ШАБАКом и «Моссадом».
– Как вы определяете сектор Газа в 2022 году?
– Газа – это хроническая проблема. У нее нет решения в ее нынешней конфигурации, пока ХАМАС контролирует Газу. У нее, конечно, нет политического решения. Если кто-то и хочет войти и оккупировать Газу – никто не хочет оставаться в Газе.
Можно оккупировать Газу, но есть одна маленькая проблема – вы остаетесь с Газой. Никто этого не хочет, все усвоили, что лучше этого не делать. Тут ничего нельзя выиграть. Поэтому задача стоит – по возможности обеспечить тишину.
Постараться удлинять интервалы между противостояниями. Газа – это хроническое заболевание, которое можно контролировать с помощью таблеток. Если будет обострение, придется этим заниматься особо.
В ходе операции «Нерушимая скала» в 2014 году ЦАХАЛ столкнулся с трудностями при обнаружении и разрушении туннелей. В конце концов армия была вынуждена войти вглубь палестинской территории.
Как объясняет Саар, с тех пор ЦАХАЛ многому научился: «За прошедшие годы мы превратили наш самый большой недостаток в наше самое большое преимущество». И добавляет, что туннели стали важным стратегическим преимуществом, потому что «там нам удобнее всего их поражать».
– Далеко или близко мы к новой войне в Газе?
– Войны в нынешнюю эпоху не начинаются по логическим обоснованиям. Вы спрашиваете меня о логике игроков, об их намерениях? Никто не хочет войны в Газе. ХАМАС доказывает это каждый день. Войны начинаются с непреднамеренной динамики эскалации, их очень сложно остановить. Мы видим это в Украине и видим здесь. Люди не реагируют ни на правду, ни на расследование, реагируют на ролик в «ТикТоке». Очень трудно контролировать такую реальность.
– Сирийская армия в процессе реабилитации?
– Да. Это угроза в данный момент? Нет. Сирийская армия очень слаба в данный момент, но меня интересует не сейчас, меня интересует тенденция. Где они будут через десять лет и что мне против них строить.
– Иран продолжит утвердиться в Сирии?
– У Касема Сулеймани были такие планы, он действительно говорил о «втором фронте», хотел создать «Хизбаллу-2» в Сирии. Он начал перебрасывать туда людей, утверждаться на фронте и в Дамаске. Этих планов на данный момент не существует даже в умах иранцев.
На данный момент они хотят только сохранить свое присутствие в Сирии, обеспечить поставки оружия в Ливан, нарастить определенные возможности, но им ясно, что мы им этого не позволим. Мы их видим, и мы без колебаний будем действовать.
Мы постоянно наблюдаем перемены. Именно потому что Сирия хочет восстановиться, между ней и Ираном возникнет напряженность.
– Что делает Асад?
– Это ограничивает действия и укрепление Ирана в Сирии, и, на мой взгляд, это самое главное. Мы не получаем ответных ударов из Сирии, несмотря на десятки наших атак там, а это значит, что сирийцы очень хорошо понимают, что мы бьем по иранцам. Мы постоянно сигнализируем: мы не ведем кампанию против Сирии.
– Мы близки или далеки от войны с «Хизбаллой»?
– По большому счету с 2006 года есть условия, которые позволяют нам не вступать в военные действия с «Хизбаллой». Они могут измениться. Ливан очень не хочет войны. Насралла и «Хизбалла» хотят усилиться, но они сохраняют равновесие, баланс. Они не хотят менять ситуацию.
Ливан, добавляет Саар, не функционирующая страна, в результате может возникнуть поток мигрантов и беженцев, и на этом фоне активисты ИГ и другие нежелательные элементы попытаются проникнуть в Израиль.
Амир Бохбот, Walla, И.Н. На снимке: бригадный генерал Амит Саар. Фото: пресс-служба ЦАХАЛа √