Панические атаки: психологические шрамы инфляции

Чего не показывают сухие данные по инфляции, так это глубокого эмоционального воздействия экономического кризиса на людей. На Западе все больше и больше тех, кто не в состоянии гарантировать своим детям пищу и кров.

Вплоть до прошлого года инфляция в развитых странах была настолько низкой, что только «старики» помнили, что такое волна роста цен. Инфляция конца 1970-х сильно ударила и по США, и по европейским странам. В Великобритания инфляция в 1980-м году составила 18% после пика в 24,2% в 1975 году, а в США достигла 13,5%

Экономисты утверждают, что рост инфляции перераспределяет капитал между вкладчиками и заемщиками. Но это очень слабое утешение для людей, которые взяли большие ипотечные кредиты и теперь сталкиваются с чрезвычайно высокими процентными ставками.

Такое перераспределение неизбежно превращает монетарную политику в чисто политическую. Банк Англии продолжает выступать против повышения зарплат и их корректировки с учетом инфляции. Британские домохозяйства среднего класса зарабатывают около 31 000 фунтов стерлингов (37 305 долларов США) в год, при этом ожидается, что с января они будут тратить на электроэнергию 10-15% своих доходов, а цены на продукты питания за последние 12 месяцев уже подскочили на 10%.

Опасения центробанка по поводу того, что рост доходов приведет к росту цен, разумны. Но рациональные экономические оценки игнорируют психологические последствия высокой инфляции. Это легче понять, изучая историю. В 1920-х годах Германия страдала от гиперинфляции, вызвавшей социальную нестабильность, и этот опыт влияет на ее экономическую политику по сей день.

Но даже менее серьезные периоды инфляции, такие как 1970-е годы, оставляют душевные шрамы. В то время я была школьницей и очень хорошо помню беспокойство моей матери, что она не сможет накормить нас. У нее была кладовка, где она хранила консервы и другие запасы. У меня и сегодня в доме есть похожая кладовая, и я, как и она, помешана на выключении света и электрического бойлера. Эти привычки, может быть, помогут моей семье жить немного лучше, но они существовали задолго до нынешнего кризиса и отражают отпечаток, наложенный на меня мамиными страхами.

Инфляция сегодня ненормальная. Люди издавна уверились в том, что если цены на продукты питания, одежду, электроприборы и предметы домашнего обихода и будут меняться, то только в сторону их снижения. Однако все больше и больше людей и в США, и в Англии гораздо строже, чем раньше, контролируют свои расходы. Помимо того, что это свидетельствует о рецессии в экономике, не так много у нас чувств более сильных, чем страх перед тем, что родители не смогут обеспечить своих детей едой и кровом.

А как суровая зима повлияет на молодых людей, которые уже опустошили свои сбережения во время пандемии? Беспечные молодые люди превратились в «Тревожное поколение».

Анализ психологических издержек инфляции приводит к двум выводам. Во-первых, на экономическое руководство возлагаются дополнительные задачи, помимо проведения правильной экономической политики. Советы экономистов могут помочь смягчить последствия инфляции, но они способны оказать лишь поддержку, и не более того. Именно руководители стран должны наметить способы помощи бедствующим домохозяйствам и политику контроля над ценами – вопреки преобладающему консервативному подходу.

Экономическая эффективность – не самое главное в условиях кризиса. Поэтому мудрые министры финансов уже сейчас должны планировать политику в области энергетики и продовольствия, как это было сделано в середине 1970-х годов в отношении бензина.

Второй вывод заключается в том, что происходящее сегодня будет иметь значительные последствия для общества. С середины 1980-х годов Запад пережил четыре десятилетия глобализации, подпитываемой политическим подходом, позволяющим действовать рыночным силам и уменьшающим вмешательство государства в экономику.

Экономические условия коренным образом меняются, начиная с кризиса 2008 года и заканчивая нынешним кризисом стоимости жизни. Многие политики, возможно, еще не осознают этого, но астрономические прибыли глобальных компаний и праздник бонусов для самых богатых вот-вот столкнутся с реальностью. Вопрос лишь в том, в какой форме в обществе будет осуществляться переход к новому консенсусу.

Дайана Койл, «Двар ха-овдим б’Эрец-Исраэль». Фото: Pixabay⊥

Автор – профессор государственной политики Кембриджского университета, недавно опубликовавшая книгу «О машинах и чудовищах: что такое экономика и какой она должна быть».