От «маабарот» до «русских гетто»
Так называемая эпоха «маабарот», которые можно перевести, как бараки или палаточные лагеря, воспринимается в общественном сознании Израиля, как историческое и преходящее событие, недолгое местопребывание новых репатриантов в первые десятилетия молодого государства.
Действительно, репатрианты из европейских и восточных стран испытывали серьезные трудности при расселении в таких лагерях после создания государства. Но они были также частью ткани совместной жизни, которая была создана в таких лагерях между различными общинами, как описано в диссертации Хилы Шалем-Бард – о повседневной жизни в «маабарот». Ее исследования стали основой для телесериала о таких лагерях, первый эпизод которого был показан на минувшей неделе по 11 каналу.
Но затем ашкеназы, то есть евреи из европейских стран, покинули лагеря. С тех пор «маабарот» стали символом евреев из восточных общин, сефардов, клеймом для отсталых и слабых слоев населения.
По мнению Хилы Шалем-Бард, таким образом, на самом деле были созданы «они» и «мы» – привилегированный слой ашкеназов против отсталых сефардов. Над ними довлел стереотип примитивных, жестоких, бескультурных, ленивых и невежественных людей.
В ходе работы Хила Шалем-Бард взяла интервью у 112 человек, которые рассказали о своей жизни в палаточных лагерях.
Название ее диссертации «Низкотемпературный синтез» – термин, заимствованный из мира физики. «В физике существует холодный синтез, но синтез в условиях низкой температуры – это то, что постоянно ищут и чего не существует», – говорит она.
Согласно ее тезисам, между 1948-1951 годами в «маабарот» было что-то от социального и общественного эксперимента, и если бы оно продолжало существовать, социальное расслоение в Израиле не было бы таким резким. «Новые репатрианты, поселенные в «маабарот», которые различались этнически, лингвистически и социально, искали общий язык».
Шалем-Бард описывает почти утопическое пространство, в котором даже религиозная жизнь велась в сотрудничестве и уважении. «В лагерях были созданы ассоциации по соблюдению религиозных ритуалов, основанных на религиозности, а не на традициях, и разные общины молились в одной синагоге».
В свое время в транзитных лагерях было еще довольно много ашкеназов, и в 1951 году они составляли около 40 процентов их жителей. «Присутствие ашкеназов в транзитном лагере было очень значительным», – говорит Шалем-Бард. Ашкеназы были своеобразными репатриантскими агентами, которые помогали выходцам из исламских стран.
Однако, когда в марте 1952 года было подписано соглашение о репарациях с Германией, и государство расширило свою инфраструктуру, то «первыми из «мааборот» переселили ашкеназов», – указывает Шалем-Бард.
В 1952 году в транзитных лагерях проживало 200 000 человек, 80 процентов которых были выходцами из исламских стран. В мае 1955 года в транзитных лагерях все еще жили более 88 000 человек, подавляющее большинство из них – сефарды, некоторые из которых оставались в лагерях до 1970-х годов. Общественное мнение в отношении выходцев из лагерей было крайне негативным .
Телесериал показывает тяжелую жизнь обитателей «маабарот». Многие люди не выдерживали: одни умерли в молодом возрасте, другие покончили жизнь самоубийством, третьи ожесточились.
Государство также пыталось привить западный и светский образ жизни людям, воспитанным в культуре исламских стран. Его подход состоял в том, что поколение родителей было безнадежным, поэтому следовало воздействовать на молодежь. Однако это происходило не особенно гладко, и в результате многие подростки оказались в некоем культурном вакууме, что повлекло за собой рост молодежной преступности.
В итоге дети, которые могли бы стать «золотым поколением», новые израильтяне, в которых можно было инвестировать, оказались жертвой дискриминации и угнетения. В итоге сложилась нередкая ситуация , когда люди выходили из лагеря, но лагерь оставался в них.
На этом можно было бы поставить точку в изложении весьма любопытной статьи Инес Элиас из «ХаАрец».
Но репатриантам из СНГ 90-х годов нельзя не задаться вопросом, а почему, собственно, спустя 60 лет из 70 лет существования Государства Израиль ему ставится в вину ситуация с лагерями для беженцев из восточных стран? Мол, надо было оставить там же ашкеназов, чтобы они подняли до своего уровня сефардов. Или, наоборот, переселить не имеющую навыков промышленного производства часть населения в центр страны. И кто бы тогда закладывал основы индустрии молодого государства?
Были и те, кто настаивал на том, чтобы оставить выходцам из восточных стран их патриархальную культуру, как это делается сейчас в Европе.
А, может, лучше порадоваться, что проблема «маабарот» в конечном итоге была разрешена и не стала похожей на ситуацию с лагерями для палестинских беженцев.
Пока никто еще не снял такого же фильма о «русских гетто», возникших по иронии судьбы во многих городах, населенных выходцами из «маабарот». И о том, что из этого получилось. Наверное, такой фильм появится лет через тридцать или не появятся вовсе. Ведь вину перед русскоязычной общиной израильский истеблишмент, похоже, вообще не собирается признавать – в отличие от сефардов, перед которыми руководители государства извиняются до сих пор, нуждаясь в их голосах на каждых выборах.
Владимир Поляк, «Детали»; К.В.
Фото: Тедди Браунер, GPO, государственная фотоколлекция.