В соответствии с критериями Управления иммиграции, человек, отказавшийся стрелять в мирных граждан, не может претендовать на статус беженца, поскольку отказ от выполнения приказа является лишь «дисциплинарным проступком». Человек, брошенный в исправительный лагерь лишь потому, что его родственники оказались противниками режима, не считается жертвой преследования, поскольку в лагере «заботились об удовлетворении его потребностей». Человек, использовавший в разговоре английское слово, несмотря на то, что он не владеет английским языком, признается «не заслуживающим доверия». Новый отчет Центра беженцев и иммигрантов раскрывает методы и доводы, которые использует МВД, чтобы отвергать просьбы соискателей статуса беженца.
В соответствии с конвенцией ООН, беженцем считается человек, вынужденный покинуть свою страну из-за обоснованного опасения преследований на этнической, религиозной, идеологической, социальной или политической почве. Отчет свидетельствует о том, что МВД применяет крайне узкую трактовку таких понятий как «преследование» и «обоснованное опасение». Любую оговорку или незначительное противоречие в словах соискателя убежища МВД трактует, как «недостоверность представленных данных».
Д., соискатель убежища из Эритреи, был принудительно призван в армию. Его отправили служить на границу и приказали стрелять в каждого, кто попытается бежать за пределы государства. Это был заведомо незаконный приказ и Д. отказался его выполнять. Он публично выразил протест в кругу сослуживцев. Над ним нависла угроза суровой кары, и он бежал из своей страны.
После этого, в соответствии с распространенной в Эритрее практикой, мать Д. арестовали и 4 месяца продержали в тюрьме. По пути в Израиль он был похищен на Синайском полуострове, и подвергался жестоким пыткам в плену. Однако прошение Д. о предоставлении статуса беженца было отвергнуто. Почему?
«Речь идет о дисциплинарном проступке, выражающемся в отказе от выполнения приказа командира стрелять по переправляющимся в Эфиопию гражданам, — говорится в заключении комиссии по рассмотрению просьб соискателей убежища, составленном в августе 2017 года. – Свой протест он выразил публично. Податель прошения принял решение дезертировать после того, как сослуживцы порекомендовали ему покинуть страну, чтобы не попасть за решетку. По его словам, в случае, если он вернется на родину, его посадят в подземную тюрьму за отказ от выполнения приказа. Соискатель убежища заявил, что иных проблем с властями у него нет». На этом основании комиссия пришла к выводу, что податель прошения не является жертвой политических преследований и, следовательно, не может быть признан беженцем в соответствии с конвенцией ООН.
В отчете Центра беженцев и иммигрантов отмечается, что «идеологически мотивированный отказ от выполнения приказа расстреливать граждан (даже если речь идет о «нарушителях границы») и выражение протеста в этой связи является ярко выраженным политическим актом». Авторы отчета подчеркивают, что, в соответствии с указаниями уполномоченного ООН по делам беженцев, отказ от военной службы вследствие необходимости выполнять приказы, противоречащие нормам человеческого поведения, является выражением политической позиции, и наказание в этой связи представляет собой политическое преследование.
А. вместе с семьей подвергался систематическим преследованиям со стороны властей. Его отец умер в тюрьме, мать провела в неволе четыре года, и он сам был узником исправительного лагеря. С помощью адвоката, представляющего его интересы, А. рассказал представителям Управления иммиграции, что «за малейшую провинность заключенных наказывали лишением пищи. Меня морили голодом, били палкой и тушили об меня сигареты. Шрам над левым глазом – это след палки, а рубец на левой руке – затушенный окурок». На вопрос: «Ты там ел?» А. ответил: «Да, но не каждый день. Я ел, когда нам давали еду».
Решение отказать А. в предоставлении статуса беженца мотивировано следующим образом: «В ходе пребывания в исправительном учреждении проситель порой страдал от физического и словесного насилия, однако в то же время система заботилась о его потребностях и пропитании. Насилие, по его словам, применялось только тогда, когда он отказывался выполнять порученные ему задания… Тот факт, что в ходе пребывания в исправительном учреждении он получал еду и имел возможность учиться, свидетельствует о терпимом отношении со стороны властей». Только после того, как А. опротестовал это решение, он получил статус беженца.
Булутс Айсо Заро – один из лидеров эритрейских иммигрантов в Израиле, выступающих за смену режима в своей стране. Однако в его политической деятельности Управление иммиграции не увидело причину для предоставления статуса беженца. В Эритрее Булутс, как противник режима, подвергался арестам и пыткам. В Израиле он продолжил свою борьбу. Он часто дает интервью зарубежным СМИ и характеризует эритрейский режим, как «диктатуру убийц».
В Израиле Булутсу было отказано в предоставлении статуса беженца. Управление иммиграции предоставило стандартный ответ, в котором говорится, что дезертирство из эритрейской армии не является поводом для представления убежища, равно как и участие в политической деятельности. И это несмотря на то, что в отчете специальной комиссии ООН отмечаются случаи, когда несколько противников эритрейского режима, выступавших против него за рубежом, по возвращении на родину подвергались арестам и пыткам. Один из братьев Булутса был убит в Эритрее. Трое других живут в Германии, двое – в Голландии и один – в Швейцарии. Все они получили статус беженца. «Я живу в Израиле больше времени, чем они в Европе, но здесь получить статус гораздо труднее».
Так оно и есть на самом деле. Израиль предоставляет статус беженца гораздо реже, чем европейские страны. В отчете Центра беженцев и иммигрантов отмечается, что с 2009 года по сегодняшний день в Израиле получили статус беженца 52 человека ( в том числе, 12 граждан Эритреи и Судана) – это 0,48 процента от общего числа просителей. В большинстве стран ОECD аналогичные показатели несравненно выше. Только в Венгрии убежище представляют реже, чем в Израиле – в 0,28 процентах случаев. В Польше удовлетворяется 0,86 процентов просьб. Зато в Австрии этот показатель составляет 54,17 процента, в Канаде – 62,17 процента, в Нидерландах – 53,25 процента и в Мексике – 43,85 процента.
Председатель юридического отдела Центра беженцев и иммигрантов Таль Штайнер считает, что отчет наглядно демонстрирует, как административно-юридический аппарат выполняет поставленную перед ним неприглядную задачу: отклонить как можно больше прошений о предоставлении статуса беженца. «Это грубое пренебрежение правами человека, — подчеркивает Штайнер. – За каждой незаконно отвергнутой просьбой о предоставлении статуса беженца стоит конкретный человек, который может быть выслан из Израиля на верную смерть».
В заключение отчета Центра беженцев и иммигрантов говорится, что система рассмотрения прошений соискателей убежища должна быть подвергнута концептуальному изменению: «Первоочередная задача соответствующих инстанций – выявление людей, которым положен статус беженца, а не поиск тех, кто не имеет на него права».
Ли Ярон, «ХаАрец», Б.Е.
фото Эмиль Сальман
