От первого лица: «Я больна коронавирусом»

Каково это — быть госпитализированным с обнаруженным COVID-19? Как выглядит жизнь больных коронавирусом, находящихся в изоляции?

Пациент № 125

Доктор Ли Рам, 30 лет, врач отделения неотложной помощи в медицинском центре «Шиба» (Тель-ха-Шомер); госпитализирована в отделение коронавируса [на данный момент — выздоровела]:

— Мне сообщили о диагнозе вечером 12 марта весьма необычным и неприятным образом: позвонил эпидемиолог из минздрава и спросил, где я была в прошлую пятницу. Никто не сказал, что у меня обнаружен коронавирус, а стали допрашивать чуть ли не с пристрастием. Потом позвонили из «Скорой помощи» и сказали, что будут у меня через 15 минут. Я сказала: «Подождите, но мне никто ничего толком не сказал, только задавали вопросы»… Все было как-то очень безалаберно и хаотично, и мне с трудом удалось уговорить «скорую» не приезжать, а забрать меня наутро. Честно говоря, я не знаю, где подцепила вирус – может быть, от своего коллеги, врача из «Шибы», может быть, от пациентов. Я, действительно, не знаю, но не испугалась, когда выяснилось, что я заболела, поскольку была неплохо осведомлена о том, как действует этот вирус. Учитывая, что я – молодая и здоровая женщина, проблема заболевания меня в целом не интересовала.

Куда серьезнее, на мой взгляд, дело обстояло с тем, что меня поместили в изолятор. Похоже, в минздраве нет людей, которые могли бы толком ответить на профессиональные вопросы. Я просила, чтобы мне разрешили остаться дома, я спорила с представителями власти более двух часов. Вместо объяснения, почему мне надо отправляться в больницу и почему я не могу остаться дома, мне угрожали, что принесут  приказ о моей обязательной госпитализации.

Пациент № 70

Матан Алон (41) из мошава Томер, расположенного в Иорданской долине; владеет упаковочным бизнесом; женат,  трое детей. Госпитализирован в отделение коронавируса в медицинском центре «Хадасса, Эйн-Карем» (Иерусалим).

— 7 марта я вернулся с друзьями из Австрии, где мы катались на лыжах. Еще во время поездки нам сообщили, что по возвращении мы должны отправиться в карантин. Как только самолет приземлился в Тель-Авиве, мы с другом отправились в отдельную квартиру в мошаве; с семьей я не контактировал,  потому не было нужды ее изолировать. Через некоторое время я заболел: слабость, небольшой кашель и температура – ничего страшного, вполне могло сойти за обычный грипп. Тем более, что там, где мы катались, температура была минусовая и вполне можно было подхватить простуду. Но чтобы исключить вероятность более серьезного заболевания, я решил провериться. Обратился сначала в «Скорую помощь», но оттуда никого не прислали. Не знаю, может, у них тестеров не хватало, может, они слишком дорого стоили, а у меня не было других симптомов «короны» вроде высокой температуры. Но моя жена все же настояла, и у меня взяли анализ. Ответ пришел в течение суток и, увы, оказался положительным. Мне сообщили, что согласно приказу минздрава меня необходимо госпитализировать.

В итоге я оказался первым, кого приняли на лечение в «Хадассу». Но ненадолго. В тот же день прибыли еще два пациента.

Персонал относится к нам очень хорошо, делает все возможное, чтобы мы чувствовали себя комфортно. В свою очередь, мы заботимся, чтобы они сами не заразились, поэтому стараемся выполнять тщательным образом все их указания.

Какое-то время у меня вообще не было аппетита. Но потом он вернулся, как и вкусовые ощущения. В нашем отделении лежат около двадцати человек. В палате нас четверо: помимо меня, мужчины 18, 55 и 65 лет.

На днях у меня опять был тест на вирус. Честно говоря, я не был к этому готов, потому что прежде мне говорили, что сделают проверку только после того, как полностью исчезнут все симптомы. Но врачи хотят видеть, в каком состоянии находится вирус в организме. Пока не говорят, что меня можно выписать, но есть предположение, что легких больных перевезут в гостиницы. Мне намекнули, что я – первый из кандидатов, потому что прибыл в отделение первым и чувствую себя хорошо. Думаю, врачи правы, и полагаю, что если мое самочувствие снова ухудшится, я вернусь в отделение. В любом случае, я – в надежных руках.

Пациент № 110

Шоши Майо (69) из Ришон ле-Циона; пенсионерка министерства обороны, замужем, трое детей и шестеро внуков. Госпитализирована в больницу «Асаф ха-Рофе» (Црифин).

— Мы с сестрой живем в одном доме. Она отправилась в организованную поездку в Египет и вернулась в четверг, 5 марта. Все выходные мы постоянно общались, а потом у нее резко поднялась температура, у меня начались мышечные боли и голова стала тяжелой, как чугун. Мы сравнили симптомы, и на следующее утро позвонили в «Скорую помощь», чтобы нас проверили. К нам тут же послали машину. Позвонили снизу, чтобы заполнить необходимый формуляр, и только потом вошли. Но прежде чем войти, облачились в эдакий скафандр, знаете, такой, как показывают в кино или по телевизору. Затем у меня взяли мазок из носа и рта.

Результаты стали известны на следующий день. Нам с сестрой позвонили из министерства здравоохранения и сказали, что анализ дал положительный результат и скоро за нами пришлют машину «скорой помощи». Можете себе представить мое состояние, учитывая, что по возрасту я нахожусь в группе риска.

Мне понадобилось около часа, чтобы взять себя в руки и успокоиться. И я начала действовать: собрала то, что можно взять с собой, положила в сумку даже брошюрки с кроссвордами, затем позвонила детям, а после этого постаралась обзвонить все места, где я побывала перед этим. К примеру, два раза в неделю я работаю в реабилитационном центре, поэтому связалась с директором этого центра и сказала ему, что у меня положительная реакция на коронавирус. Через какое-то время мне стали звонить отовсюду, где я побывала, с просьбой предоставить дополнительную информацию: точное время, когда я там была, контактировала ли с кем-то из персонала. Я даже отправила фотокопию квитанции за оплату кредитной картой – в супермаркет, да еще приложила свое фото, чтобы там могли проверить время моего пребывания.

Я не из тех, кто охотно о себе рассказывает, но если цель – благая и состоит в том, чтобы предотвратить инфицирование, я пойду и на то, чтобы открыто говорить о проблеме. Все наши соседи состоят в одной группе в WhatsApp, и на следующий же день я сообщила соседям, что у нас с сестрой обнаружили коронавирус. Реакция, конечно же, была панической, и она понятна. Но не думаю, что следовало скрыть факт нашей госпитализации. И на следующий день весь дом, где мы живем, был продезинфицирован, и все обошлось без лишних эксцессов.

Сейчас я чувствую себя лучше, но симптомы все еще остались:  в основном — слабость. Совсем не такая, как во время обычного гриппа, и к тому же у меня болит все тело, пропало обоняние, нет вкусовых ощущений. Но по-настоящему меня пугает только одно – неизвестность. К счастью, у нас отличная система здравоохранения, которая хотя бы с моральной точки зрения, старается изо всех сил. Ситуацию облегчает то, что мы с сестрой лежим в одной палате. Я не спешу выписываться. Тот факт, что у меня не появилось более серьезных симптомов, не означает, что все в порядке. Я хочу уйти отсюда только тогда, когда почувствую себя хорошо.

Пациент № 74

Даниэла Шами (33), фрилансер, графический дизайнер, живет  в Тель-Авиве; госпитализирована в больнице «Ха-Шарон».

— Три недели назад я полетел в Мадрид с подругами. Должно быть, я заразилась коронавирусом во время полета, в Мадриде или в аэропорту, хотя те, кто был со мной, не заболели.

3 марта я вернулась домой, а через два дня появилось объявление, что вернувшиеся из-за рубежа должны отправиться в карантин. Через какое-то время я почувствовала себя плохо, но решила, что это – обычный грипп. Появился кашель, не сильный, но затем приступы участились. Я позвонила в «Скорую помощь», сообщила, что на днях вернулась из Испании и меня мучает кашель. Мне сказали, что надо переждать какое-то время, но сразу позвонить, если я почувствую ухудшение. Буквально через несколько дней у меня поднялась температура, я снова позвонила в «скорую», и ко мне тут же прислали людей для проверки на коронавирус. А уже следующей ночью мне сообщили, что анализ дал положительный результат.

Забрали меня рано утром и отвезли в карантинную зону – в больницу «Ха-Шарон» в Петах-Тикве. Там меня приняли врачи в комбинезонах и в масках, осмотрели, объяснили, для чего нужны мониторы в палате, и вручили комплект с зубной щеткой, масками для лица и проспектом с объяснениями, как себя вести. Вначале я была в палате одна, но вечером привезли еще двух женщин.

Большинство людей здесь чувствуют себя хорошо. Нас проверяют: медсестры стоят за стеклянным щитом и через специальные рукава проталкивают тампон в нос, другой — на язык, а затем мазок помещают в пробирку. В течение восьми часов они узнают, есть ли у вас коронавирус. Тест проводится каждые несколько дней до тех пор, пока результат не будет постоянно отрицательным.

Распорядок дня в больнице своеобразен. У некоторых людей жар, и они спят весь день. Медицинская бригада пытается заставить вас встать и что-то сделать. Там есть небольшой сад, куда можно выйти. Мы играем в карты, есть телевизоры, книги, компьютер. Это как Судный день, только с едой. Я пытаюсь работать, но у меня ничего не получается, потому что этот вирус захватил все мое внимание. Я считаю, что тактика запугивания чрезмерна. В особенности, когда заходит речь о «кризисе коронавируса». Давайте изменим подход и используем другие слова, и тогда люди не захотят выслеживать больных гриппом на улицах.

Шани Литман, «ХаАрец«, М.К. Фото: Илан Асайег˜.