От изгоя к посреднику: Турция Эрдогана возвращает себе роль в дипломатии вокруг Газы

«Турция пытается объяснить ХАМАСу, какой путь является наилучшим для создания будущего палестинского государства», — заявил президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган журналистам в среду. Вернувшись после визита в Азербайджан, президент сообщил, что президент США Дональд Трамп попросил его убедить ХАМАС принять его  план по сектору Газа, состоящий из 20 пунктов.

«Объяснять» и «убеждать» — это два слова, которые Эрдоган часто использует, когда говорит о своих посреднических усилиях, и не только в отношении ХАМАСа. В отличие от того, как он обращается со своими врагами внутри страны или с противниками, с которыми Турция ведет войну, «давление» и «угрозы» не входят в его дипломатический лексикон. Как и в предыдущих посреднических инициативах, начавшихся в ноябре 2023 года, Турция представляет себя партнером в политических процессах, которые, по словам Эрдогана, должны осуществляться «в духе координации, взаимопонимания и гибкости».

На первый взгляд, у Турции есть несколько рычагов давления, которые она могла бы использовать против ХАМАСа. В стране проживают несколько представителей ХАМАСа, имеющих турецкие паспорта; некоторые из них владеют домами и другими активами в Турции. Многие заключенные ХАМАСа, освобожденные в рамках сделки по Гиладу Шалиту, были депортированы в Турцию и до сих пор остаются там.

Кроме того, у ХАМАСа есть обширная финансовая сеть, созданная Салехом аль-Арури, в ту пору, когда он проживал в Стамбуле, до его высылки оттуда в 2015 году. В эту сеть входят даже компании, котирующиеся на Стамбульской фондовой бирже.

Империя ХАМАСа в сфере бизнеса едва не привела к тому, что Турция была внесена в список наблюдения Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (FATF), созданной странами G7 для противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма.

Когда в 2024 году госсекретарь США Энтони Блинкен поднял вопрос о возможной депортации лидеров ХАМАСа из Катара, премьер-министр Мухаммед Абдель Рахман Аль Тани сообщил, что среди предложенных самим ХАМАСом вариантов были Турция и Сирия. В итоге Катар убедил американцев в том, что пребывание лидеров ХАМАСа в Дохе лучше способствует переговорам.

Со своей стороны, Турция в прошлом уже показывала, что не боится высылать политических активистов, если того требуют ее интересы. С 2022 года, когда Анкара пыталась восстановить отношения с Египтом, правительство Эрдогана ограничило деятельность «Братьев-мусульман» — идеологических родственников ХАМАСа, распорядившись закрыть их медиа-ресурсы и выслать нескольких членов движения в Каир.

С ХАМАСом  же Эрдоган ведет иную игру.

Две роли

Анкара сейчас вынуждена балансировать между двумя ролями. С одной стороны, Трамп поручил ей вместе с Египтом и Катаром помочь сделке с Израилем и убедить ХАМАС подписать ее. С другой стороны, сам ХАМАС просит Турцию выступить гарантом выполнения соглашения — от прекращения огня и освобождения заложников до следующего этапа перехода Газы под международное и палестинское управление при поддержке еще не сформированной многонациональной силы.

Эта двойная роль ставит Турцию в привычное для нее положение — посредника между противниками при сохранении имиджа «честного брокера». Это напоминает ее участие в зерновой сделке между Украиной и Россией в 2022 году, когда Анкара сумела выступить как добросовестный посредник, оставаясь при этом членом НАТО, поставляющим беспилотники Киеву, но отказывающимся присоединяться к западным санкциям против Москвы.

При таком подходе ожидать, что Эрдоган станет угрожать ХАМАСу или оказывать на него жесткое давление, было бы напрасно. На протяжении многих лет — во многом по настоянию Израиля — Турция была исключена из участия в «палестинском вопросе». Теперь же она стремится не только вернуться к роли посредника, но и обеспечить себе место в будущей администрации Газы после войны. Это стремление само по себе служит для ХАМАСа своего рода политической гарантией.

Хотя Анкара поддержала предложенные Саудовской Аравией арабо-мусульманские резолюции, в которых говорится, что ХАМАС не должен управлять Газой и обязан разоружиться, Турция, возможно, станет той силой, которая обеспечит существование ХАМАС как политического движения.

Ожидания ХАМАСа в отношении Турции в значительной степени связаны с теплым отношением Эрдогана к Трампу. Эрдоган надеется, что американский президент добьется от Израиля дополнительных уступок и, возможно, даже предоставит письменные гарантии США, что Израиль не возобновит войну после освобождения всех заложников и выведет войска из Газы в соответствии с четко определенным графиком.

Такой расклад выгодно отличает Турцию от Египта и Катара. У Эрдогана есть прямой доступ к Трампу, а также, по словам турецких чиновников, «ценные дипломатические активы» для Вашингтона — от возможной стабилизации ситуации в Сирии до сокращения импорта энергоресурсов из России и многомиллиардных контрактов с компаниями Boeing и на поставку истребителей F-16.

Президент Египта Абдель-Фаттах ас-Сиси, напротив, не был приглашен в Белый дом с 2019 года. Более того, он отменил запланированный визит ранее в этом году из-за «Плана Ривьеры» Трампа, который в Каире расценили как угрозу национальной безопасности Египта.

А правитель Катара шейх Тамим бин Хамад Аль Тани, хотя и остается близким союзником и деловым партнером Трампа, не пользуется доверием ХАМАСа, который сомневается в способности Дохи обеспечить те гарантии безопасности со стороны Вашингтона, на которые он рассчитывает.

Долгое ухаживание

Попытки ХАМАСа заручиться поддержкой Турции далеко не новы. Ещё в октябре 2024 года глава Совета шуры ХАМАСа Мохаммед Дарвиш встретился с министром иностранных дел Турции Хаканом Фиданом и представил план, предусматривавший освобождение всех заложников в обмен на прекращение войны и полный вывод израильских войск. Тогда, когда Джо Байден ещё находился в Белом доме, категорическое неприятие Израилем как самого предложения, так и участия Турции, похоронило инициативу.

С тех пор ХАМАС поддерживал контакт с Анкарой. Дарвиш по меньшей мере дважды в этом году встречался с Фиданом и главой турецкой разведки Ибрахимом Калыном, который сейчас возглавляет турецкую делегацию на переговорах в Шарм-эш-Шейхе.

Калын, сменивший Фидана на посту главы Национальной разведывательной организации (MIT) в июне 2023 года, является одним из самых доверенных помощников Эрдогана. По образованию философ, выпускник Джорджтаунского университета, специалист по исламской мысли и профессиональный музыкант, он уже давно находится в центре региональной дипломатии Турции — от ведения контактов с сирийским руководством до переговоров с Рабочей партией Курдистана (РПК). Теперь именно ему поручено «сочинить мелодию», к которой сможет присоединиться ХАМАС.

По словам египетских и турецких официальных лиц, шансы Калына довести эту тонкую дипломатическую симфонию до успешного завершения сегодня выше, чем когда-либо.

Калын обладает богатым опытом ведения сложных дипломатических и политических переговоров. Среди прочего, в их числе — установление дипломатических и военных связей между Турцией и сирийским президентом Ахмедом аш-Шараа, когда тот возглавлял организацию «Хайят Тахрир аш-Шам», а также переговоры с Рабочей партией Курдистана (РПК), завершившиеся заявлением её лидера Абдуллы Оджалана с призывом к роспуску и разоружению организации.

Калым, профессиональный исполнитель на багламе, выступавший на концертах и выпускавший альбомы, как отмечают источники в Египте и турецкие официальные лица, должен «сочинить мелодию», в которую сможет вписаться ХАМАС, — и его шансы на это, по их словам, сейчас как никогда высоки.

Цви Барэль, «ХаАрец», М.Р. AP Photo Alex Brandon