«Осколок мне хирург принес в баночке на память» — история бойца из Хабаровска, раненого в Газе

Такие ролики очень популярны в пропалестинских каналах. Выстрел из противотанковой системы, взрыв — и рассказ террористов ХАМАСа о том, что они якобы уничтожили в Газе израильский танк или бронетранспортер вместе со всем экипажем.

БТР Алекса, бойца-репатрианта из России, наверняка попал в такой же отчет. Раненый военный сейчас выздоравливает в больнице «Барзилай».  Он рассказал «Деталям» о том, как медики и ВВС спасли его жизнь.

— Я видел такие съемки. Послушать террористов, так они уже всю нашу армию скосили, — улыбается Алекс. – На самом деле, я из всего нашего бронетранспортера самый тяжелораненый.

В машине было 10 солдат. Пятеро не пострадали вообще, двоих ранило легко, троих – серьезно,

— Секунд на десять я потерял сознание, — вспоминает боец. – Очнулся: в голове звенит, мигает какая-то лампочка, дым, течет вода – это сработала система пожаротушения. Кровь. Я не очень соображал, что со мной. Хотел встать, помочь ребятам, но понял, что не могу пошевелить правой стороной тела. Как будто придавило меня.

• Читайте также: 
• «То, что солдаты погибли – не наше дело… Они нам не братья»
• «Я написал на стене в Газе про «русский военный корабль» – потому что в нашей войне есть путинский след»
• Разведка с дрона и ближний бой: так спецназ «Маглан» зачищает здания в Хан-Юнисе

Сисадмин для танка

Первые 12 лет своей жизни Алекс (его тогда звали Сашей) прожил в Хабаровске. Потом репатриировался вместе с родителями. Сейчас бойцу 34 года, и вся его взрослая жизнь так или иначе связана с ЦАХАЛом.

Высшее образование Алекс получил по армейской программе на инженерном отделении. И сейчас служит по контракту в звании прапорщика – обслуживает и чинит электронные системы бронетехники.

Современный танк или бронетранспортер – очень умная машина. Управление огнем, активная защита, системы связи – все это сейчас требует специалиста по компьютерам. И Алекс как раз такой специалист. Кто-то вроде «сисадмина для танка».

Еще в их команде есть специалисты по механике, по электрическим инженерным системам. Это небольшой отряд, который ездит вместе с армейским подразделением и занимается мелким ремонтом прямо в поле, чтобы не гонять бронемашины в тыл из-за всякой ерунды.

Служит Алекс в 424-м пехотном батальоне «Шакед». Он относится к бригаде «Гивати», но сейчас придан для усиления танковой 401-й бригаде.

В конце января батальон действовал недалеко от печально известно больницы «Шифа», которую ХАМАС превратил в один из своих центров. Территорию эту уже давно зачистили, но бойцам периодически приходится иметь дело с отдельными террористическими ячейками.

В тот день, 29 января, несколько техников ехали в бронетранспортере вместе с пехотинцами, когда их обстреляли из РПГ.

«Это переливание спасло мне жизнь»

— Офицер сразу передал по радио, что пробило броню, и есть раненые. Очень быстро приехал медицинский бронетранспортер, — вспоминает Алекс. — Пока он ехал, мне рассказали, что террористы ликвидированы.

В БТР погрузили всех троих тяжелораненых. Легкораненые от эвакуации отказались. Пока бронемашина мчалась к вертолетной площадке, бойцам оказывали первую помощь. Потом, уже в вертолете, Алексу влили четыре пакета донорской крови.

— В больнице сказали, что парамедики действовали очень грамотно. И что это переливание спасло мне жизнь, — говорит прапорщик. — По моим ощущениям все продолжалось минут пятнадцать. Но потом оказалось, что до больницы меня довезли за час.

Кстати, недавно израильские ВВС поделились итогами первых четырех месяцев войны. Среднее время доставки раненого в больницу при эвакуации вертолетом оказалось как раз 62 минуты. Так что случай Алекса вполне среднестатистический.

В больницу он прибыл в полном сознании. Ему сделали компьютерную томографию, все обследования, а потом ввели в медикаментозный сон и отправили в операционную.

Выяснилось, что осколки повредили бойцу кишечник и артерию в животе. А еще перебили ноги и разворотили правое бедро.

Операции было две: большая в тот же день и маленькая – на следующей. Поврежденные органы зашили, крупные осколки достали.

— Мне объяснили, что, если извлекать совсем маленькие осколки, от этого будет больше вреда организму, чем пользы, — рассказывает боец. — А один осколок мне на следующий хирург принес в баночке на память. Он совсем крошечный – как четверть монетки в 1 шекель. Это остаток кумулятивной струи от заряда РПГ, которым попали в наш бронетранспортер.

«Cтрахи не мучают»

Выздоровление идет быстро. Через день прапорщика отключили от аппарата жизнеобеспечения. Еще через три он смог вставать с кровати. Тут же пришел физиотерапевт и нагрузил выздоравливающего разными упражнениями.

— В общем, сделали все, чтобы я не залеживался, — говорит Алекс. — Я еще хожу с палочкой. Но прошло всего три недели. Врачам нравится, как я восстанавливаюсь. Предполагается, что полное восстановление займет 3 месяца. Приходил психолог, мы с ним пообщались. С психикой тоже все в порядке. Сплю хорошо, страхи не мучают.

Алекс лежит в больнице «Барзилай». Мама постоянно рядом с ним. А вот жена приезжает только по выходным. Остальное время она сидит дома в Кирьят Моцкине с маленькими дочками. Они пока общаются с папой по видео. Старшей всего 2 годика, и Алекс не хочет таскать малышек в больницу.

Армия тоже не оставляет. Раненому прапорщику принесли приставку и планшет. Теперь он играет и смотрит комедийные сериалы. Часто выходит в больничный сад – подышать воздухом.

— Еще нас навещают волонтеры. Вот недавно школьники приходили – играли на гитаре. В общем, скучать некогда, весь день занят, — признается раненый.

Скоро Алекса переведут в Хайфу, в больницу «РАМБАМ». Пару недель он полежит там под присмотром врачей, которые будут следить, чтобы раны заживали правильно. А дальше – домой. И продолжать реабилитацию в амбулаторном режиме.

— Я бы вернулся обратно в армию и в Газу, если понадобится. Только опасаюсь возражений со стороны семьи. У мамы я единственный сын. И для всех них мое ранение было шоком. Так что я пока не решил, что буду делать после выздоровления, — признается Алекс.

Никита Аронов, «Детали»