Опасные дома – на каждом углу
32 семьи были эвакуированы в воскресенье из старого дома в Холоне. Через несколько часов после этого дом рухнул на их глазах. Это уже второе обрушение жилого дома за месяц – тревожный признак, напоминающий, что тысячи зданий в Израиле сегодня представляют опасность для жизни.
В одном только Тель-Авиве – Яффо 680 жилых зданий признаны «активно опасными», по данным департамента по надзору за строительством Инженерной службы. Это цифры на начало сентября 2021 года. В Ришон ле-Ционе более 300 строений определены как «опасные». Такой официально называют постройку, в отношении которой «есть реальные сомнения в ее устойчивости и стабильности из-за износа и дефектов здания, каркаса, фундамента и других элементов».
Государственный контроль в прошлых своих отчетах критиковал местные власти за слишком спокойное отношение к столь ветхим опасным строениям. Эксперты утверждают, что многим из них тоже грозит обрушение даже без стихийного бедствия или какого-то воздействия извне.
В 2005 году государство отметило около 810 тысяч зданий как нуждающиеся в укреплении. Исраэль Давид, и. о. председателя Ассоциации строительных инженеров, считает опасными не менее половины из них. Но с того времени лишь 1337 из них были укреплены или заменены в рамках программы «ТАМА-38». «На периферии уровень технического обслуживания зданий еще хуже, чем в центре страны или в более богатых населенных пунктах. Это все не значит, что здания начнут рассыпаться уже завтра утром. Однако в обозримом будущем обрушение грозит сотням домов», – говорит он.
– Что в принципе может вызвать обрушение жилого дома?
– Не все знают, что срок жизни здания составляет около 50 лет. После этого материалы начинают становиться все менее прочными. Решение этой проблемы, применяемое во всем мире, – регулярное техническое обслуживание. Дома нуждаются в нем точно так же, как лифты или автомобили. И в Израиле существуют правила, в которых сказано более или менее подробно, когда, что и как надо делать для этого. Но они не являются обязательными к исполнению! То есть, купив здание, вы не обязаны его обслуживать – хотя, по моему мнению, такую проверку надо проводить не реже одного раза в год наряду с профилактическими ремонтными работами – покраской, осушкой земли под опорами, очисткой дренажных систем и т. п.
Также к обрушению здания могут приводить ошибки в проектировании, или если оно было построено с нарушениями требований, или если жильцы нарушают правила использования. Часто, например, бассейны и джакузи устанавливают на крышах и балконах, которые вовсе для этого не приспособлены, и вся конструкция здания не была рассчитана на такую нагрузку. Или, скажем, сносят несущую стойку, чтобы расширить салон, ни у кого не спросив разрешения. Это, кстати, уголовное преступление, но поскольку никто не инспектирует состояние здания, то ни муниципалитет, ни другие службы об этом не узнают.
– То есть проблема – в жильцах?
– Поведение жильцов определяется регуляцией. А точнее – отсутствием регуляции. Эта проблема усугубляется в многоэтажках. И минстрой, и минюст воздерживаются сегодня от введения регуляции в этой сфере, хотя инициатив было много: например, ввести «паспорт дома» – сертификат, который владелец здания обязан будет обновлять регулярно. Или инициатива формировать целевые «домовые фонды» для периодических работ по укреплению зданий и покрытию сопутствующих издержек.
Самыми проблемными, как правило, оказываются «общие площади» на нижних этажах («кумат карка») многоквартирных домов, хотя они являются частью основы всей конструкции. У этих пространств нет конкретного владельца, который бы заботился о них так же, как о своей квартире. И в Холоне, и ранее в США, в Майами, судя по характеру обрушения, дефект конструкции был именно в нижней части зданий. Там под пол может затекать вода, они более подвержены влияниям извне, но признаков этого никто не увидит, а готовность обслуживать и эту часть дома стремится к нулю.
– По каким-то ранним признакам можно распознать угрозу?
– Просадка, крен здания, трещины в стенах можно увидеть. А разрушение материалов в стенах иногда сопровождается треском и шумом. Если такое происходит, нужно уведомить муниципалитет и пригласить инженера, чтобы проверил состояние дома и сказал, что делать.
Кроме того, информация о том, какие здания признаны опасными, должна быть размещена на сайтах местных муниципалитетов. Но это только те, о которых уже известно. На таких домах должна быть установлена внешняя табличка, предупреждающая об их состоянии.
Местные власти уполномочены требовать от владельцев собственности, жильцов содержать свое жилье в таком состоянии, чтобы оно не представляло опасности для них или окружающих. Но следить за этим должен муниципалитет, и, как говорят специалисты, лишь немногие из них делают это на практике. И это наряду с их противодействием программе «ТАМА-38» ведет к катастрофам.
О страховке
Как выяснилось, только у восьми квартир в здании, которое рухнуло в Холоне, были страховые полисы, покрывающие ущерб постройке. Ответственность за страхование квартир и имущества в них лежит исключительно на жильцах.
По данным Управления рынком капитала, 65-70 процентов квартир в Израиле застрахованы от ущерба постройке. Но банк не требует страховать и находящееся внутри имущество – поскольку ему запрещено торговать такими полисами. Человек, лишившийся дома и имущества без страховки, останется ни с чем: даже если государство решит выделить ему какую-то компенсацию, сумма будет символической и не покроет даже половины реального ущерба.
И за застрахованные квартиры возмещают не рыночную стоимость: не учитывается земля, на которой построен дом, а только сами стены, пол и потолок. Иными словами, если квартира стоит 2 миллиона, а ее строительство – 700 000, то и возмещены будут только 700 000 шекелей. По оценкам страховых компаний, стоимость строительства в среднем составляет около 5000 шекелей за квадратный метр; на самом деле такое строительство не соответствует высоким стандартам.
Ади Коэн, Иса Сасон, TheMarker. Фото: Нир Кейдар√
