Он водил израильских туристов в Газу: «Наше любопытство обернулось слепотой»

Прошло столько лет, что это трудно представить, но было время, когда израильтяне свободно путешествовали по сектору Газа. Ветеран-гид Сефи Бен-Иосеф, один из самых известных в стране, был одним из последних, кто водил израильтян в места, которые сегодня заставляют их содрогаться.

«После Шестидневной войны появилось выражение «познать землю», – говорит 76-летний Бен-Иосеф. – Это почти эротическое понятие, как «познать» женщину. Люди отправлялись в туры, чтобы познакомиться со своей новой страной. И так же, как они ездили в Восточный Иерусалим, они ездили и в сектор Газа. Не было никакой разницы между Газой и Рафиахом, с одной стороны, и Голанскими высотами и Галилеей – с другой».

Израильские туры в Газу начались почти 57 лет назад, после того как она была оккупирована. Даже после первой интифады в 1980-х годах израильтяне приезжали в большинство районов Газы, иногда за покупками, а иногда для прогулки в выходные. Они не делали никаких специальных приготовлений и не были вооружены.

Бен-Иосеф был одним из первых гидов в Израиле. Он возглавлял Израильскую школу туризма и стал известным благодаря телепередаче, выходившей на государственном канале израильского образовательного телевидения с 1986 по 1990 год, а также его выступлениям в сатирической телепрограмме «Зеу Зе». На протяжении 35 лет он регулярно ведет туристические передачи на армейском радио – «Галей ЦАХАЛ».

Его первая поездка в сектор Газа состоялась в 1970 году, когда он сопровождал группу друзей из числа военнослужащих. Последний раз он побывал там незадолго до начала второй интифады.

• Читайте также:
• Walla раскрывает секретный израильский план будущего для сектора Газа
• Раскрыто: так США и арабские страны хотят завершить войну в Газе
• Газа хочет жить под палестинской администрацией, на Западном берегу выбирают ХАМАС

В Израиле пешие прогулки – один из способов «установления фактов на местах». Спокойная и мирная прогулка по стране усиливает чувство собственности на землю. Именно поэтому массы израильтян начали посещать все районы, присоединенные к маленькой стране в 1967 году: от горы Хермон, переулков Старого города в Иерусалиме (и Хевроне) до старого рынка в Газе.

«Мы ходили в походы в Хан-Юнис, Рафиах и Газу так же, как и по всей стране, – говорит Бен-Иосеф. – Мы считали эти места частью той географической, исторической, библейской области, которая называлась Филистия. Я смотрю на эту наивность, на ту перспективу, которая рассматривала всю территорию от реки до моря как единое целое, из чего делался вывод, что вся природа принадлежит нам, – и понимаю, насколько мы были слепы».

– В чем заключалась наивность и когда она превратилась в слепоту?

– Это была наивность, потому что причиной этих туров было любопытство. Участники приезжали не для того, чтобы продемонстрировать свое присутствие или во имя какой-то идеологии. Но это любопытство вскоре превратилось в слепоту, которая мешала нам ясно видеть вещи. Например, во время поездок мы никогда не заходили в лагеря беженцев. Мы знали, что они там есть, но нам не нужна была вся эта головная боль, связанная с безопасностью, и мы не задумывались об этическом аспекте. Мы знали, что там есть что-то неприятное, и предпочитали проигнорировать это. Теперь мы расплачиваемся за эту слепоту.

– Как выглядела обычная поездка в Газу?

– Прежде всего, тур проходил по всему сектору Газа, не то чтобы это был регион сам по себе, но скорее единица, которая была определена политически. В результате для нас он стал единым географическим объектом. Газа, по сути, была определена на основе линии перемирия, установленной в 1949 году. В рамках этого образования мы предлагали несколько типов туров. Были туры, посвященные еврейскому аспекту, в основном синагогам в Газе, большинство из которых относятся к византийскому периоду. Кульминацией этого тура была древняя синагога Газы в районе Рималь. В синагоге есть большая мозаика, на которой царь Давид изображен в образе Орфея. Это был повторяющийся мотив в украшениях византийских церквей.

Второе измерение – историческое, не связанное с религией или культурой, которую представляет каждый объект. Остатки церквей, синагог, мусульманских памятников рассматривались одинаково. В ходе этих туров мы посетили довольно много древних зданий, возраст которых иногда достигал 1000 лет и более. Третий тип, самый увлекательный, на мой взгляд, был направлен на знакомство с местным населением.

– Где вы встречали местных жителей?

– Во время экскурсий по рынкам и мастерским города Газа. Я предполагаю, что сейчас ничего этого найти невозможно, потому что рынка больше физически не существует, там все в руинах. Мы также встречались с фермерами, что было очень интересно. Фермеры в секторе Газа сохранили древние сельскохозяйственные традиции – не потому, что им так хотелось, скорее по необходимости.

В регионе Аль-Маваси, прибрежном районе на западе Хан-Юниса, сельскохозяйственные культуры зависят от грунтовых вод, расположенных под дюнами на берегу. Это было очень живописное сельское хозяйство, крайне редкое, и встреча с фермерами и жителями деревни была захватывающей и яркой. Это только подчеркивает масштабы нашей слепоты, когда мы игнорировали жителей лагерей беженцев.

Бен-Иосеф говорит, что в этих турах было много туристических достопримечательностей, помимо рынка Газы и древней мамлюкской крепости в Хан-Юнисе. Среди них – древняя баня в турецком стиле в районе Зейтун города Газа и старинные церкви, разбросанные по всему городу.

– В центре внимания был британский форт в городе Газа [который был разбомблен в 2011 году], и мы также всегда ходили в знаменитый рыбный ресторан, принадлежащий семье Абухатзейра. Это та самая семья, с которой мы породнились [известная марокканская раввинская семья], только это ее мусульманская ветвь. Экскурсия в Газу никогда не была очень популярной. По-настоящему популярными были поездки в Иудейскую пустыню, на Голаны и в Самарию. Мы не пренебрегали этим, но Газа никогда не привлекала еврейских туристов так, как библейские места в Иудее и Самарии.

– Был ли момент, который вам особенно понравился во время экскурсий в Газу?

– Мне нравилось бывать на холме Али Мунтар, который когда-то находился за пределами города Газа, а теперь стал частью буржуазных кварталов на его востоке. Холм находился прямо на границе, в нескольких десятках метров от полей Беэри и Нахаль-Оз, и с его вершины можно было увидеть весь сектор Газа: смесь малоэтажной застройки, которую уже тогда нельзя было встретить в Израиле, и развитых районов, усеянных небольшими зелеными садами. С другой стороны находились современные и возделанные поля приграничных общин Газы. Это создавало своеобразную перспективу, а еще там было тихо, чего не встретишь больше нигде в Газе.

Отсутствие идеологии

Значительную часть своей профессиональной деятельности Бен-Иосеф посвятил проведению экскурсий по библейским или малоизвестным местам по ту сторону «зеленой черты», причем не только в Газе. В период «наивного любопытства», как он выражается, он проводил экскурсии по всему Западному берегу. Сегодня он бы так не поступил.

«Я перестал посещать сектор Газа во время второй интифады, но с годами я постепенно стал держаться подальше от этих районов [на Западном берегу], – говорит он. – Я больше не бываю там. Я не провожу экскурсии на территориях за «зеленой чертой». По идеологическим причинам. У меня не было этой идеологии в мои 20 лет, когда я был молодым гидом израильского Общества охраны природы. Я имею в виду идеологию, которая не рассматривает [палестинские] территории как место, которое принадлежит нам».

– По сути, вы в полной мере стали свидетелем изменения отношения жителей Газы к израильтянам с момента вашего первого визита в Газу до последнего.

– Мой первый контакт с жителями Газы полностью отличался от контакта с ними во время последнего тура. В первые годы контакт с населением осуществлялся на личном уровне. Конечно, были напряженные периоды, в основном связанные с деятельностью ШАБАКа – службы безопасности, и тогда люди не хотели с вами разговаривать. Но, кроме этого, существовали сочувственные отношения – и, главное, еще не накопился тот психологический мусор, который существует сегодня. Не было такого уровня ненависти, даже в периоды насилия. В конце эпохи, когда мы проводили экскурсии, уже существовали районы, куда мы не могли попасть.

Перемены отражаются в том ужасе, который сейчас происходит в нашей реальности. Реальность, которая началась со зверства, совершенного над нами ХАМАСом, и того, что происходит с тех пор. У меня нет слов, чтобы выразить мое ужасное чувство отчаяния. Сегодня в Газе происходят вещи, которые превращают нас в нечто безумное, печальное, постыдное, опасное, отвратительное.

– Вы видите репортажи из Газы, видео. Бывает ли так, что вы вдруг узнаете места, по которым водили группы в прошлом?

– Нет. Послушайте, это настолько ужасные изменения, что это все равно что спросить человека, жившего в Хиросиме до августа 1945 года, узнает ли он свой город после атомной бомбардировки. Это наша Хиросима. Я больше не узнаю не только сектор Газа, я не узнаю и нас самих.

– Скучаете ли вы по экскурсиям в Газе?

– Вовсе нет. К моему большому сожалению, часть населения превратила понятие «экскурсия по стране» в идеологический и политический инструмент. Это началось с поездок «Гуш Эмуним» в те времена и продолжается сегодня, когда «молодежь холмов» [радикальные поселенцы] приезжает, чтобы продемонстрировать свое присутствие. Это туры с оружием, со стрельбой, с жертвами. Эти поездки очень далеки от той наивности, в которой мы могли обвинить наше поведение тогда и не можем сделать этого сегодня.

– Разве жители Газы не воспринимают ваши туры так же?

– Знаете что? Это возможно. Я не исключаю такого предположения. Но все же за годы между тем, как Газа стала доступной для израильтян в 1967 году, и интифадой я не смог выявить общего чувства явной враждебности. Возможно, враждебность была на индивидуальном уровне, кто-то не хотел с вами разговаривать, но не какая-то непостижимая ненависть. Как только я почувствовал враждебность, я ушел и больше туда не возвращался.

Под конец нашей беседы, за мгновение до того, как он приступит к организации своего следующего тура (на Сардинию и Корсику), Бен-Иосеф настаивает на обсуждении двух моментов, которые нарушают его почти стоическое спокойствие. «Меня спрашивают, не опасно ли там бывать, – говорит он. – А в Иерусалиме не опасно? Там опасно переходить улицу. Вы живете в этой реальности, вы дышите ею, и так же, как вы чувствуете, что наступает весна, вы чувствуете, когда возникает напряжение и когда не стоит ехать в эти места».

– Какой второй момент вас злит?

– Сейчас все хотят поехать на границу с Газой. Я вижу всевозможных политиков, которые берут с собой филантропов, чтобы вымогать у них деньги. Это как нищий без руки, который подходит к вам, чтобы вы его пожалели, чтобы вы увидели, как он несчастен. Вот почему у меня сейчас нет никакого желания путешествовать по Газе. Что в этом хорошего? Я бы с удовольствием вернулся туда как турист, после того как она будет восстановлена в рамках политического соглашения. Сейчас она разрушена. Мы полностью разрушили ее.

Эйтан Лешем, «ХаАрец», М.Р. На фото: рынок в Газа-Сити накануне Рамадана, 2014. AP Photo/Adel Hana∇