Новые ходы российской пропаганды

Второй по счету кинофестиваль сталкивается с яростными протестами против показа заявленной как документальная картины Анастасии Трофимовой «Русские на войне».

Возможно ли беспристрастное летописание событий? Вероятно, нет. Согласно международному гуманитарному праву, журналист в зоне военных действий должен получить аккредитацию от одной из воюющих сторон, находясь в ее «ведении» и будучи фактически от нее зависимым. Или — пребывать там на свой страх и риск, и в таком случае он еще больше зависим от доброй воли тех или иных военных.

Анастасия Трофимова, гражданка России и Канады, журналист, ранее сняв 13 фильмов для Russia Today Documentary, по ее словам, без всякой аккредитации, «случайно познакомилась» с военным из Луганска, который «забрал» ее на фронт. Где провела 7 месяцев (!!!) и сняла материал для картины «Русские на войне». В картине показаны душевные переживания российских военных, хотя автор не скрывает, что многими из них движет жажда наживы, совсем немногими — соображения патриотизма по-российски, и растущим количеством — месть за погибших товарищей. Сама Трофимова говорит, что «Русские на войне» — это не историческое исследование причин войны, а «реальное свидетельство ранее невидимой стороны».

Распространено мнение, что картину следует воспринимать как очередную попытку Москвы обойти санкции и повлиять на западную аудиторию с помощью приукрашенного взгляда на свою разрушительную войну на Украине. Скандал был после показа ленты на Венецианском фестивале, а в Торонто показ приостановлен. Издание Globe and Mail сообщило, что заместитель премьер-министра Христя Фриланд, имеющая украинские корни, заявила журналистам о «серьезных опасениях» по поводу фильма и государственных средств, на которые он был снят.

Ранее в преддверии решения Торонтского кинофестиваля TIF о приостановке показов, Украинский Канадский конгресс призвал к отставке совета директоров TIF, а канадские сенаторы Донна Даско и Стэнли Катчер (оба украинского происхождения) призвали фестиваль исключить фильм «Русские на войне» из программы этого года и в будущем более критично рассматривать заявки на участие в фестивальной программе.

Правда ли, что на фронт с российской стороны сейчас может отправиться каждый желающий? Тем более, до этого сотрудничавший с канадским бюро CBS? Расскажите это Эвану Гершковичу. Трофимова говорит о том, что через два месяца после начала войны бюро в России было закрыто по инициативе российских властей, а она решила остаться. Ага, и отправилась в зону боевых действий, где все смотрели на ее присутствие сквозь пальцы, дали военную форму, оберегали и угощали шоколадом.

Украинцы обвиняют ее в незаконном пересечении границы и пребывании на оккупированной территории (то же обвинение предъявили российские власти западным журналистам, приехавшим с украинскими частями в Суджу). По ее словам, она снимала, стараясь вызвать собеседников на откровения, но цензурировала откровенно антипутинские высказывания, чтобы не доставить неприятностей респондентам. По ее же словам, не видела зверств и грабежей, «а то бы показала».

Еще в процессе подготовки и съемок Трофимова связалась с французскими и канадскими продюсерами — это сделано для того, чтобы можно было показать картину на мировых фестивалях. У фильма под шапкой «Раша Тудей» шансов не было. Технически смена флага осуществляется, если есть прокатчик (а Трофимова его нашла), готовый представить ленту от себя. По сообщениям CBC, совместное канадско-французское производство получило $340 000 через Canada Media Fund совместно с TVOntario. TVO ранее заявило, что больше не поддерживает фильм и не будет транслировать его, как планировалось. Сняв картину, Трофимова выехала из страны и оборотилась канадским документалистом. С сайта RT имя Трофимовой исчезло, но, если поискать, можно найти все ее 13 фильмов.

Анонсированный Трофимовой подход — дать слово каждой стороне — гипотетически имеет право на существование, только вот незадача: ее герои, с которыми она делит окопы и пайковую тушенку, все как один априори участвуют в захватнической войне на чужой территории. Они время от времени сообщают ей, что разочарованы, но оружия не бросают.

С начала войны в Украине, когда российские военные везли с собой парадную форму в расчете на молниеносную победу, их ожидания не оправдались. Но факт и то, что оказываемой всемирной помощи не хватает, чтобы изгнать агрессора с территории Украины. В разных странах мира периодически поднимается тема, что, мол, хватит уже безвозмездной помощи. Эти настроения с большой изобретательностью поддерживают российские пропагандисты, например, когда финансируют материалы типа паскудного ролика «Хайль, Зеленский», распространенного в сети в июле 2023.

Судя по всему, креативные ребята из министерства пропаганды ныне пошли дальше. Выбраны особо чувствительные точки — хрупкая красотка автор фильма, буквально источающая беззащитность, человеческий подход к тем, кого привычно (за два-то с лишним года) ассоциируют с жестокостью, алчностью и насилием. Только без особого тщания вычищено то, что может вызвать вопросы — в частности, сотрудничество Трофимовой с пропагандистским каналом. Сама Трофимова описывает встречи с незнакомыми людьми, которых она вызывает на откровенность. Вот это сейчас серьезно? Те из нас, у кого остались близкие в России, крайне аккуратно говорят и переписываются с ними, ибо репрессивная машина работает на всех оборотах. А тут появляется неизвестная барышня с камерой, и ей «все-все всё-всё рассказывают»? Станиславский плачет в углу.

А еще поражает удивительная наивность западных партнеров режиссера. Как пишет специализированное издание Deadline, продюсерами фильма «Русские на войне» выступили уважаемые продюсеры документального кино Салли Блейк и Филипп Левассер из парижской студии Capa Presse, а также канадка Корнелия Принсипи, номинированная на премию «Оскар» в 2024 году за фильм « Убить тигра».

Принсипи, работающая под эгидой Raja Pictures (где Трофимова также выступает в качестве продюсера), заявила, что изначально связывалась с режиссером с целью создания масштабного документального фильма о том, как русские справляются с войной. «Когда я впервые связалась с Анастасией и заговорила о съемках фильма, мы не обязательно собирались ехать на фронт. Нас интересовало происходившее внутри России после начала войны, — сказала она. — Я в Канаде читаю все новости. Единственное, что я слышу из России, это протесты. Это было начало войны. Мы начали говорить о том, что мы можем сделать внутри России, поскольку все больше видели, как опускается железный занавес. Важно, чтобы кто-то внутри мог рассказать, что происходит, чтобы получить некоторую перспективу на эту огромную трагедию, которая, по сути, началась из ниоткуда».

На самом деле, все скандалы вокруг Трофимовой лично ей служат во благо — у нее масса творческой энергии, канадский паспорт и терабайты исходников, из которых хоть завтра монтируется любое «чувствилище». И неизвестно, какие еще агитационные материалы предстоит увидеть развесившему уши сообществу наивных прогрессистов. Они абсолютно ведутся на изъятие из контекста значимых исторических обстоятельств. Они уже не помнят кадры Бучи и с готовностью распахивают объятия и кошельки исполнителю в хорошо спланированной кампании, позабыв, кто жертва, а кто — агрессор. Впрочем, так же забыли кошмар 11 сентября те, кто сегодня жжет американские флаги на улицах США. Примерно то же происходило с событиями 7 октября. Заложники, говорите? Какие заложники на фоне страданий Газы?

В качестве постскриптума приведу две цитаты.

Продюсер Александр Роднянский: «В фильме не звучит твердая антивоенная позиция самого автора. С признанием очевидных фактов — преступной агрессии, незаконной аннексии территорий, военных преступлений. Не оспариваются слова героев фильма об «украинских нацистах», о невозможности совершения военных преступлений против украинского мирного населения, о причинах войны, о «едином народе», о «гражданской войне в Украине» — ключевые мантры российской пропаганды.

Да, многие из героев фильма не чувствуют собственной правоты, критикуют руководство страны и устали от войны. Они живые люди. И в этом, якобы, гуманистический посыл фильма.

Но точно такой фильм можно было бы снять в конце 1942 года в любой немецкой части под Сталинградом. Там тоже были бы живые люди. Растерянные, тоскующие по семьям, сомневающиеся в верности решений своего руководства. Но ведь никто такой фильм не попытался бы показывать на важнейших кинофестивалях мира в самый разгар мировой войны».

Кинокритик Антон Долин: «Нашумевшие «Русские на войне» Анастасии Трофимовой заслуживают не рецензирования, а расследования»

Нателла Болтянская, «Детали». На фото: российский танк в украинском Святогорске. Фото: Евгений Малолетка/ AP Photo ∇

• Читайте также:
• На Венецианском фестивале показали войну Израиля и Палестины глазами шведского ТВ
• Питт и Клуни: когда твой выход на красную дорожку интересней, чем фильм
• Культура вне политики: реальность или иллюзия?