По сравнению с новым интенсивным клипом Неты Барзилай «Баса-сабаба» («Лажа – ништяк»), ее «Игрушка» ползет, как улитка. Язык этого клипа – великое смешение языков, акцентов и мелодий со всего мира – именно это и происходит сейчас в мировой поп-музыке.
Когда песня «Игрушка» Неты Барзилай стала победителем конкурса «Евровидения», казалось, что это – не песня, а музыкальные искры, вылетающие из ускорителя частиц. Сейчас, с выходом ее новой песни, видно, насколько это впечателние было ложным – вернее, насколько относительны понятия скорости и интенсивности, когда дело касается поп-музыки. Настоящий ускоритель – это «Лажа – ништяк». После нее слушать «Игрушку» – все равно, что смотреть на медленно ползущий фабричный конвейер. Бионический поп, пиксельный поп, поп на стероидах – так звучит новая песня. Не только в музыкальном отношении, но и в том, каков мир, который в ней предстает.
«Игрушка» была гимном силе, заложенной в волне движения #metoo, которое охарактеризовало 2018-й. Что же касается хита «Лажа – ништяк», он начисто отказывается от реалистического фона и его действие происходит в воображаемом дигитальном мире, в компьютерной войне всех против всех, или на бесконечной вечеринке, а, может, одновременно там и там. В этой песне, как в ускорителе музыкальных частиц, есть мгновенный выброс эмоций, вспышка, которая по своей природе должна быстро угаснуть. Но именно этот недолгий всплеск Нете и нужен для того, чтобы ее «Лажа – ништяк» стала мировым хитом.
Самое интересное в песне «Лажа – ништяк» – это нетрадиционная идентичность, которая в ней проглядывает. Израильские музыканты, стремящиеся прорваться на мировой рынок, обычно выбирают одну из двух стратегий: либо подчеркивают израильский/ближневосточный аспект своего творчества, либо, напротив, начисто стирают местные культурные признаки и заменяют их интернациональными – а по сути американскими.
Эти традиционные пути не привлекли Нету и ее продюсеров. Конечно, в песне «Лажа – ништяк» звучит несколько слов на иврите, точнее, на арабском, загримированном под иврит, но ясно выраженных израильских черт вы тут не найдете. С другой стороны, Нета не похожа на американскую певицу – или певицу, которая старается быть похожей на американку.
Язык песни «Лажа – ништяк» – это великое смешение языков, акцентов и мелодий со всего света. Африка, Восток Ближний и Дальний. Английский язык песни – не тот, который услышишь в Нью-Йорке или в Лос-Анджелесе, но английский ломаный, отрывистый, который звучит на линии Кейптаун – Сеул – Сан-Паулу. И потому создается впечатление, что Нета и ее партнеры адаптировались к тому, что происходит сегодня в большом мире поп-музыки.
Отныне поп-музыка не принадлежит одной только Америке. В ней все заметнее другие голоса – латинские, африканские, азиатские. Складывается впечатление, будто Нета прозревает в этой глобальной и совсем неамериканской смеси будущее поп-музыки и спешит запрыгнуть на подножку этого стремительно несущегося поезда, а, быть может, и стать его машинистом. Если у нее получится – ништяк, не получится – тоже не велика лажа.
Бен Шалев, «ХаАрец», М.Р.
Фото: Моти Мильрод
