«Израильская Мата Хари»

72-летний Исраэль Амрам из Ашкелона недавно оказался в центре невероятной истории, которая могла бы лечь в основу захватывающего дух сценария для голливудского блокбастера. Истории, чья окончательная мозаика еще не сложилась окончательно, поэтому Амраму пришлось ее восстанавливать с помощью тайных дневников его матери; об их существовании он узнал только после ее кончины.

Но прежде чем углубиться в эту историю, Амрам показал  газету «ХаАрец» 1956 года, где опубликовано следующее сообщение под заголовком: «Молодая еврейка с сыном, которые жили в Иордании с 1948 года, вернулись домой». И далее: «Еврейская женщина и ее сын, чей отец был польским солдатом, переданы вчера утром израильским властям у «ворот Мандельбаума» (КПП между Израилем и Иорданией посредине Иерусалима – прим. «Детали»). С момента основания Израиля эта женщина жила в Иордании». Кроме того, в статье упоминается, что несколько лет она провела в тюрьме в Старом городе Иерусалима, будучи осужденной за шпионаж в пользу Израиля. Женщину звали Сара, она и была матерью Исраэля Амрама.

Он родился в 1947 году в христианской больнице Русского подворья в Иерусалиме и получил имя Иван Александров. Его мать, еврейская иммигрантка из Афганистана, выдавала себя за русскую христианку Катерину Александрову, а отец – украинец-христианин – служил в рядах польской армии Андерса во время Второй мировой войны, а затем оказался в подмандатной Палестине вместе со своим батальоном.

Почему еврейка, да еще родом из Афганистана, решила носить на шее крестик, изображая из себя христианку? По словам Амрама, она сделала это для того, чтобы легче было переходить на иорданскую сторону, отделенную от еврейского Иерусалима забором из колючей проволоки; а ходила она к иорданцам, чтобы попасть на тамошний рынок, где продукты стоили намного дешевле.

«Такое ощущение, что она «летала» через эти переулки и дворы, потому что по каким-то скрытым тропам ей удалось проникнуть в самое сердце Старого города, и она не признавала границ», — говорит Исраэль. И добавляет, что когда ему исполнился год, отец вернулся в Европу, и с тех пор они больше не виделись. А Сара с сыном перебрались позже в христианский квартал Старого города, который тогда находился под властью Иордании. Она использовала присущие ей смелость, дерзость, владение языком, опыт и внешнюю привлекательность, чтобы жить такой жизнью, когда играешь с огнем ежедневно и ежечасно.

Изучив дневники матери, Амрам понял, какую, на самом деле, виртуозную игру она затеяла, внедряясь в иорданское королевство. «Всего за несколько лет она достигла невероятных успехов», — говорит он, перечисляя лишь некоторые из должностей, которые занимала Сара: она служила секретарем иорданского премьер-министра, работала в национальной полиции Иордании, была заместителем редактора популярной газеты и устроилась на работу в агентстве ООН по оказанию помощи беженцам.

Однако самым главным достижением в ее игре было проникновение в узкий круг короля Абдаллы и его внука Хусейна. По мнению Амрама, это свидетельствует о том, насколько высоким статусом она обладала.

Понятно, что эта история кажется фантастической; многие ее детали уже трудно проверить или уточнить, а некоторые воспринимаются, как главы из ненаписанного романа. Есть какие-то факты, которые можно проверены и подтвердить после того, как откроются архивы. Но, похоже, Сара Амрам — или Катерина Александрова — перебралась в Иорданию с совершенно определенной целью шпионажа в пользу Израиля.

Одним из доказательств этого служит старая керосиновая лампа, которую хранит сводный брат Исраэля Амрама по отцу. Именно эта лампа послужила вещественным доказательством для выдвинутого против Сары обвинения и, в конечном итоге, стала тем поводом, благодаря которому они вернулись в Израиль. Это произошло в 1953 году, когда Исраэлю Амраму исполнилось шесть лет. «Я никогда не забуду лицо начальника иорданской полиции, стоявшего у нашей двери», — вспоминает он.

По всей видимости, Сару кто-то выдал, потому что полицейские, проводившие обыск, явно что-то искали, и тут взгляд офицера упал на керосиновую ламу, стоявшую в гостиной; он взял ее и сломал о колено, «и оттуда посыпались какие-то бумажки, и даже иностранные деньги. На клочках этой бумаги мама записывала секретную информацию об иорданской армии и правительстве Иордании, и на протяжении многих лет передавал эту информацию через соседа, который работал в ООН», рассказывает Амрам.

Как свидетельствуют дневниковые записи его матери, после  ареста ее посетил сам король Хусейн. Он сказал: «Просто признайся. Ты – еврейка, ты патриот, ты действовала от имени своего народа и своей страны, это нормально. На твоем месте я сделал бы то же самое. Признайся, и этим все закончится». Но Сара отказалась, и в результате ее приговорили к 12 годам тюремного заключения. Правда, затем приговор сократили после того, как она использовала некую козырную карту, раскрыв властям информацию, накопленную за все годы пребывания в Иордании: речь шла о связях правительства с подпольным коммунистическим движением в стране.

«Ей сократили наказание до трех лет, а на следующий день заголовки всех иорданских газет буквально вопили, что правительство пало из-за женщины-сионистки, да еще израильского шпиона», — говорит Амрам.

В то время, как его мать сидела в тюрьме, его отправили в приют, находившийся в Рамалле, — этот город принимал арабов, бежавших после Войны за независимость, — и именно в приюте, будучи разлучен с матерью, Исраэль решил наращивать мускулы. Вначале потому, что хотел быть на равных с другими обитателями приюта, а позже, — когда мать освободили из тюрьмы, и они перебрались в Израиль, — чтобы успешнее вжиться в страну, которую он вообще не знал. Ему это удалось до такой степени, что в 1979 году он получил титул «Мистер Израиль» на конкурсе культуристов.

«Вдруг мне сообщили, что маму освобождают, и мы едем в Израиль. Честно говоря, я был в шоке», — вспоминает Амрам. Ему было к тому времени девять лет, мальчик-христианин, выросший в арабской среде и считавший себя чуть ли не одним из них. Когда Сара вышла из тюрьмы, иорданские солдаты повезли ее и сына на КПП, где ее ждал представитель посольства России, поскольку она настаивала во время судебных слушаний, что она – гражданка СССР, не признает себя виновной, и не согласна с тем, что работала на Израиль. Но как только они сели на израильский грузовик, она закричала что есть мочи: «Меня зовут Сара Амрам! Я – еврейка и живу в Израиле!»…

Самому Амраму пришлось многое пережить: он не знал иврита, в школе его прозвали «арабом» за выговор, в синагоге на него смотрели с презрением, потому что он вообще не имел представления о еврейских молитвах, по настоянию матери он прошел обрезание в больнице в Яффо. Сара тоже не очень удачно адаптировалась к вновь обретенной израильской жизни, стала раздражительной, нервной, постоянно скандалила с сыном. А он, чтобы хоть как-то успокоиться, шел в тренажерный зал и таскал штангу.

Сара Амрам скончалась год назад, так ничего и не рассказав сыну. Всю информацию он почерпнул из дневников, опубликовав автобиографическую книгу «Моя мать – шпионка».

Тем не менее, еще не все загадки этой столь неординарной женщины разгаданы до конца. Есть тайна, в которую ее сыну пока так и не удалось проникнуть. На помятом, выцветшем розовом листе бумаги, найденном вместе с вещами его матери, есть странная запись о девочке по имени Йонанда, которую она родила (не написано – когда). «Ее обманом украли у меня, когда я тайно ее родила», — писала Сара Амрам.

Найдет ли Исраэль Амрам когда-нибудь свою потерянную сестру, чтобы восстановить историю его жизни и жизни его матери?

Офер Адерет, «ХаАрец» М.К. Фото: Роман Позен. На фото: вид Аммана