«Мы умрем и не пойдем в армию» пустой лозунг? Ультраортодоксы ведут борьбу за деньги, а не за веру

Что случилось с лозунгом «Мы умрем и нас не призовут», который был распространен на демонстрациях ультраортодоксов против их призыва в армию? Изменение отношения можно было заметить на выходных, когда премьер-министр Биньямин Нетаниягу оказал сильное давление на председателя комиссии кнессета по иностранным делам и безопасности Юлия Эдельштейна, чтобы тот достиг компромисса относительно закона о воинской повинности. Для того, чтобы не допустить выхода ультраортодоксальных партий из коалиции и падения правительства.

Основное давление на Эдельштейна заключалось в том, чтобы пойти на компромисс в отношении санкций, налагаемых на харедим, уклоняющихся от призыва на военную службу: отложить их введение как минимум на год.

Такое давление выявило логическую ошибку: ультраортодоксы, судя по всему, готовы умереть и не пойти в армию, так какое им дело до экономических санкций? Почему председатель ШАС Арье Дери и его эмиссар по переговорам относительно закона о воинской повинности Ариэль Атиас всеми силами настаивают на отсрочке начала действия санкций в отношении ультраортодоксов, когда с точки зрения ультраортодоксов деньги ничего не меняют. Они готовы умереть в палатке Торы, поэтому дополнительная скидка в 2000 шекелей в месяц в детском саду для них ничего не значит.

Как выяснилось, эти 2000 шекелей являются краеугольным камнем. Несмотря на принцип святости Торы, деньги важны и для ультраортодоксов. Немногочисленных санкций, вступивших в силу на данный момент: отмена пособия для 80 тысяч аврехов и студентов иешивы (720 шекелей в месяц для женатого авреха, 400 шекелей для одинокого студента иешивы), отмена скидки на детский сад для 6000-8000 аврехов (средняя сумма 2000-3000 шекелей в месяц) и десятки ультраортодоксальных мужчин, задержанных в аэропорту, – оказалось достаточно, чтобы потрясти ультраортодоксальное общество.

Доводы о том, что для ультраортодоксов жизнь Торы важнее мирской суеты до такой степени, что они готовы терпеть бедную жизнь и даже умереть, — внезапно были разоблачены как пустая риторика. Как рушатся все святые принципы из-за 2000-3000 шекелей в месяц и угрозы отсрочки выезда из страны?

Санкции разоблачили блеф ультраортодоксов

Колоссальное давление вокруг денег, то есть вокруг экономических санкций, является наиболее ощутимым свидетельством того, насколько эффективны эти санкции. Судя по всему, предложенный компромисс относительно закона о воинской повинности разумен: будут установлены ежегодные показатели призыва, которые будут увеличиваться с каждым годом, и если ультраортодоксы не достигнут этих показателей, к ним будут применены санкции.

Все, о чем просят ультраортодоксы, — это дать им время организоваться по поводу изменения своего образа жизни, чтобы цели и санкции были введены только через год.

Год — разумный период времени, особенно если изменения настолько значительны. Даже Верховному будет сложно признать недействительным закон, который предполагает подождать год, пока назреют социальные изменения, которые позволят призывать ультраортодоксов.

Однако истерическое давление вокруг санкций разоблачает блеф. Чтобы изменить поведение ультраортодоксов, нужны стимулы для перемен, и главным стимулом являются экономические санкции. Без стимула зачем ультраортодоксам менять образ жизни и являться на призывной пункт?

Единственный шанс достичь целей по призыву в течение года — это если ультраортодоксы будут бояться не подчиниться полученным повесткам. В противном случае через год мы снова окажемся точно в той же точке, где находимся сегодня: десятки тысяч повесток, которые ультраортодоксы выбрасывают, потому что у этих повесток нет зубов.

Вместо наказания – материальное поощрение

Отмена нескольких санкций, примененных сегодня, является наградой для уклонистов и гарантией того, что они будут продолжать уклоняться в обозримом будущем. Пособие аврехам будет продлено, как и скидка на детский сад — и это для ультраортодоксов, которые уже получили повестки и проигнорировали их. Вместо того, чтобы быть наказанными за уклонение, они получают финансовое поощрение от государства, чтобы они вернулись в иешивы и продолжили уклоняться от призыва.

Совершенно ясно, что без экономических санкций — тех же санкций, которые уже существуют сегодня, и многих других — ни один ультраортодокс не явится на призывной пункт. Вот почему отсрочка санкций так важна для Дери: это средство гарантировать, что не будет призыва ультраортодоксов хотя бы в течение следующего года – а практически навсегда. Еще через год правительство падет, пройдут выборы, закончится война, атмосфера улучшится к лучшему и уже будет повод включить цели альтернативной службы и другие комбинации. Тактика простая: «либо ишак сдохнет, либо падишах помрет».

На самом деле миром Торы всегда движут не идеологии, а скорее, бюджеты. Профессор Менахем Фридман, один из величайших ученых ультраортодоксального общества, ввел в своем исследовании термин «Общество учащихся»: общество, в котором жизнь людей посвящена учебе в иешиве, а не работе и зарабатыванию на жизнь.

Важным открытием Фридмана является то, что общество учащихся — это новый феномен. В городах мошава в Польше в XIX веке — очевидно, в период расцвета ультраортодоксальной культуры — не было общества учащихся. Действительно, были те, кто посвятил свою жизнь изучению Торы, но таких было немного: это была элита Торы, обучение которой сообщество считало целесообразным финансировать. Подавляющее большинство ультраортодоксальных мужчин зарабатывали себе на жизнь трудом по той простой причине, что некому было финансировать их и их семьи за пределами рынка труда.

Политика, которая привела к созданию общества обучения

Переворот, который привел к созданию общества учащихся, родился с массовой иммиграцией в США и Израиль после Холокоста — и особенно с созданием Государства Израиль. Причина была в финансировании.

Израильское государство всеобщего благосостояния предоставило ультраортодоксам необходимые средства для поддержания общества учащихся: закон о бесплатном обязательном образовании, детские пособия, жилищную помощь, бесплатное медицинское страхование, гуманитарные выплаты. Самым важным шагом был закон об обязательном образовании: впервые появился кто-то, кто финансировал для ультраортодоксов их отдельную систему образования за счет денег обычных налогоплательщиков — то, что позволяло ультраортодоксам поддерживать свой образ жизни, не работая.

Данные подтверждают открытие Фридмана. Уровень рождаемости среди ультраортодоксов резко менялся до и после создания государства. Исследование профессора Йорама Мишера показало, что уровень рождаемости среди ультраортодоксов до создания государства составлял менее трех детей на одну женщину. Административные данные доктора Эйтана Регева из ультраортодоксального института показывают, что в 1955 году ультраортодоксальная женщина-ашкенази рожала четверых детей.

Скачок к 6-7 детям произошел лишь в конце 1970-х годов, одновременно с увеличением пособий, которые ультраортодоксы получали от государства в связи с их присоединением к коалиции во главе с «Ликудом» в 1977 году.

Бегин был также тем, кто позволил всем ультраортодоксальным мужчинам прекратить работу и пойти на очное обучение в иешиву. Тогда и ультраортодоксальные мужчины также прекратили служить в армии. Действительно, в 1950-х и 1960-х годах ультраортодоксы призывались в армию.

Результатом, по данным профессора Дана Бен-Давида из Института «Шореш», стал обвал уровня занятости среди ультраортодоксальных мужчин с примерно 80% в 1977 году до, как минимум, примерно 50% в 2005-2010 годах. Эта цифра относится только к возрасту 35–54 лет. Сегодня уровень занятости в том же возрастном диапазоне составляет более 60%. Общий уровень занятости ультраортодоксальных мужчин еще ниже – 54%.

Иными словами, недавняя история показывает, что уход в иешивы, прекращение выхода на работу, скачок числа детей и прекращение службы в ЦАХАЛе — все это произошло не из-за религиозных убеждений, а потому, что израильские налогоплательщики предоставили харедим экономические стимулы для этого. Экономические стимулы— это то, что движет поведением харедим, и поэтому только экономический стимул приведет их к воротам призывного пункта.

Любое предложение отложить экономические санкции — это предложение, призванное гарантировать, что ультраортодоксы никогда не будут мобилизоваться. Юлий Эдельштейн не должен этому подчиняться.

Мейрав Арлозоров, TheMarker, Ю.Л. Фото: Итай Рон ∇