«Мы больше не можем так работать». Центры досуга для пожилых людей готовятся к забастовке

В то время как стоимость жизни резко возросла, бюджеты дневных центров для пенсионеров не меняются с 2019 года, и они вынуждены отказывать новичкам и отменять мероприятия. Офра Бергер, директор дневных центров: «Я работаю в этой области уже 40 лет, и ситуация еще никогда не была столь тяжелой»

Ассоциация управляющая дневными клубами для пожилых людей, (ХАЛЕВ) объявила, что уже завтра, 15 августа дневные центры по всей стране прекратят работу ввиду отказа министерства социального обеспечения обновить тарифы на их длительность.

Результат – острый недостаток средств, исчисляемый миллионами шекелей и грозящий полным закрытием клубов. «Компенсации, которые нам предоставляли в период эпидемии коронавируса, закончились, и мы вернулись к расценкам 2019 года, но на дворе 2023 год, все подорожало – и транспорт, и питание. Выросли и зарплаты сотрудников, — говорит Офра Бергер, директор отдела клубов для пожилых людей в ассоциации МАТАВ, которая управляет 26 дневными центрами досуга для пенсионеров от Нахарии до Мицпе-Рамона. «Я работаю в этой сфере 40 лет, и 20 лет управляла такими центрами. И нам никогда еще не было так тяжело».

Бергер добавляет: «Мы достигли критической точки. Мы обращались и к этому правительству, и к предыдущему. Мы встретились с министром благосостояния, с генеральным директором Службы национального страхования, с представителями минфина и с гендиректором министерства. Мы взывали к мэрам, и – ничего. Мы больше не может так работать».

«Нам не хватает денег даже на развозки»

По всей стране действует около 180 дневных центров для пожилых людей, роль которых заключается в обеспечении социальной и медицинской защиты пожилых людей. Назначение центров — предоставить поддержку старикам и членам их семей, а также предотвратить или отсрочить переезд в дома для престарелых. Центры управляются добровольными ассоциациями, и контролируются местными властями и Управлением по делам пожилых людей при министерстве благосостояния.

• Читайте также:
• Дневные центры для пожилых людей объявили забастовку
• Министерство соцобеспечения готовится помочь населению, которое может пострадать от аномальной жары
• Местные власти забыли о стариках

Центры работают 5-6 дней в неделю, с утра до полудня, и предусматривают предоставление транспорта из дома в центр и обратно, завтрак и горячий обед, помощь в личной гигиене по мере необходимости (купание, бритье, маникюр, педикюр, услуги прачечной). В рамках центров проводятся занятия и активная развивающая деятельность (компьютеры, садоводство, домашние животные, поделки и многое другое). В этих клубах проводятся лекции, демонстрируются кинофильмы, устраиваются турпоездки и вечеринки.

Около 95% посетителей дневных центров направляются в них Службой национального страхования, которая оплачивает пребывание в центре по двум ставкам: низкой, для относительно самостоятельных посетителей центра и высокой — для нуждающихся в постороннем уходе. Кроме того, каждый посетитель платит 15 шекелей в день. Низкий тариф – это 130 шекелей в день (145 с учетом личного участия), высокий – 184 шекеля (199 шекелей, включая личное участие)

«Большинство людей, пребывание которых оплачивается по высокому тарифу – это те, кто нуждается в трудоемком уходе, — объясняет Бергер. – Среди них «колясочники», которые не могут передвигаться самостоятельно, пожилые люди, которые носят подгузники и нуждаются в частой их смене и пожилые люди с когнитивными проблемами. Старики приезжают в центры в специальных развозках, и это обходится в 600 шекелей в день на четырех человек. Так что практически весь бюджет уходит на транспортировку. А что же говорить о зарплатах персоналу, о еде, о кружках?»

Бюджет всегда скудный, а зарплаты мизерные

Около полутора месяцев тому назад 39 ассоциаций, управляющих 61 дневным центром для престарелых, подали в суд на Министерство социального обеспечения за то, что министерство не обновило ставки, выплачиваемые дневным центрам. В своем иске ассоциации требовали увеличения низкого тарифа до примерно 200 шекелей, а высокого – до 260 шекелей.

«Есть и еще одна проблема, — говорит Бергер. — Нам переводят деньги, только если посетитель действительно приходит в центр. Я имею в виду, если пожилой человек встает утром, неважно себя чувствует и сообщает, что сегодня он не придет, мы не получаем на него деньги за этот день. Неважно, что уже заказан транспорт, приготовлена еда, сотрудники вышли на работу. Все это неважно, компенсацию мы не получаем. К нам не приходят в среднем 15% каждый день, потому что это пожилые люди, которым часто нездоровится».

Но самое сложное, по ее словам — это набрать в центры сотрудников. Немногие готовы работать за такие деньги: «Мы можем платить им только минимальную заработную плату, хотя это физически и морально тяжелая работа, требующая обучения и большой выдержки. Эта работа требует качественного персонала, готового столкнуться с трудностями, и невозможно найти их за ту зарплату, которую мы можем предложить. Рабочих рук не хватает, и мы не в состоянии принимать новых людей. Почти в каждом дневном центре есть длинные списки ожидания».

Бергер хотела бы принимать в дневных центрах всех пожилых людей, особенно стариков с высоким уровнем зависимости: «Для тех, кто прикован к дому, кто не может приготовить себе обед, оставаться дома в четырех стенах — это смертный приговор. И даже если пожилой человек самостоятелен, одиночество убивает. Даже тех, у кого есть самые лучшие в мире дети. Допустим они приходят каждый день и часто звонят. Но сколько это? Полчаса, час, пусть даже два часа. А остальные 22 часа старики смертельно одиноки, даже если есть сиделка. Ничто не заменит выход из дома, встречу со своими сверстниками, никто не внушит чувство активности и принадлежности коллективу».

Бергер добавляет: «Нам не нужна прибыль, ни полшекеля. Нам просто нужно сбалансировать наши расходы. А мы в растущем с каждым днем дефиците. Мы работаем почти круглый год, включая праздники. И вот прийти к ситуации, в которой мы вынуждены приостановить работу – это для нас крайне тяжело и болезненно».

Адас Йом-Тов, «Двар ха-овдим б’Эрец-Исраэль». Фото: Илан Асаяг