Почему евреи не могут жить вместе

Почему евреи не могут жить вместе

Было время, когда люди не торопились разводиться. Дети стыдились, соседи сплетничали. Как раз тогда, после 40 лет семейной жизни, супруги М. из квартиры этажом выше поняли, что им надоела совместная жизнь, и решили развестись. Но никто из них не покинул квартиру, потому что – что скажут соседи.

Они поделили свою 3-комнатную квартиру на автономные зоны. Одна комната – ей, одна – ему, общая гостиная для приема внуков и отведенные каждому часы на кухне.

В те дни порядок расставания был строго регламентирован. Сначала разделили спальни, потом – банковские счета, потом – книжные полки, и в конце занялись холодильником. Правда, границы соблюдались с поджатыми губами и убийственными взглядами, но соблюдались. Супруги М. научились жить рядом, но не вместе.

После расставания у них были и чудесные минуты тоже. Они заново открыли вещи, которыми пожертвовали во имя брака, и с радостью к ним вернулись. Он – к своему футболу, она – к своей музыке, он – к своим друзьям, которых она ненавидела, она – к своим подругам, которых ненавидел он. И оба – каждый в отдельности! – наслаждались безраздельным владением теле-пультом. Они жили спокойно, хотя и не счастливо, до самой смерти. Их раздельная жизнь была, скорее, затяжным перемирием, но этот худой мир был лучше войны.

Государство – не квартира. То, что верно для квартиры, не принято в государстве. Невозможно жить в одной квартире с тем, чья вера указывает, что ты – плохой партнер. Невозможно жить в одном государстве с тем, чье «еврейское» наклеено на наше «демократическое» самым абсурдным образом. Невозможно жить в государстве с тем, чье еврейство – не только его вера, но еще и политика, а посему – и наша жизнь. Вместо того, чтобы быть евреями здесь и демократами – там, власть Торы – здесь и власть закона – там, мы получили гибрид, который и не еврей, и не демократ.

«… Да не будет раздора между мною и тобою…» – вот что мы должны были сказать друг другу, потому что «мы – братья… отделись же от меня…» (Бытие, 13, 8:9). Все это разумеется, с большой любовью и в еврейском духе.

Мы – евреи, потому что еврей остается евреем, даже если он поддерживает BDS. Такой еврей был бы счастлив отделиться от своих ультраортодоксов и жить в своего рода светском Иммануэле, и своего рода светском Бейтаре, и в Тель-Авиве как он есть, и не объединяться, и не соединяться с теми, кто видит в нем врага. Ни в коем случае не быть одним народом, на одной земле, с одним вождем, и ни в коем случае не поднимать тосты за жизнь такого народа только потому, что он такой.

В свое время такой еврей был Первым Израилем. Даже когда он превратился во Второй Израиль, он готов сделать вид, что дома все в порядке, что демократия расцветает, что пятые выборы – самый что ни на есть демократический и законный процесс, а вовсе не каприз преследуемого еврея. И поскольку он – патриот, он объявит разделение – объединением. Таким же как объединенный Иерусалим – мнимое объединение, маскирующее скрытую ненависть.

В 1977 году Второй Израиль получил власть, а Первый Израиль стал подвластным. Новая элита распоряжается государственными символами, церемониями и флагами, поздравлением президента и воздушным парадом, она объединяется вокруг «поддержите носилки», «ему пошили дела» или «леваки – предатели».

Старая элита (та, что создала государство) осталась без флага, без границ и без гимна. «Нет никакого избранного народа, – пел Шалом Ханох, – есть только одиночки». Она искала альтернативу. Альтернативные вещи, лишенные всякого значения, накопились и превратились в кредо, кредо – в неповиновение, в хлеб на Песах и в отказ размахивать флагами.

Ведь никакой любви тут уже нет. Уже было убийство. После 73 лет совместной жизни трудно уйти из дома, но можно поделить комнаты, а если не комнаты – по крайней мере, символы. Но помните: символы – только начало. Когда нет ничего общего, ищут альтернативу. Альтернативная Госпремия. Альтернативный брак уже был бы шагом вперед. Альтернативное образование – признак того, что пути назад нет.

Но есть то, что соединит тех, кто несоединим. Во время войны в Персидском заливе соседи встретились в бомбоубежище. Там были и господин М., и госпожа М. Первая же сирена прикончила их ссору. После взрыва они с ужасом посмотрели друг на друга. Какая прелесть, сказали соседи – единство вернулось.

Йоси Кляйн, «ХаАрец»˜. Р.Р. Фото: Оливье Фитуси.

 

Новости

SOHR: беспрецедентная атака в провинции Алеппо, десятки погибших
Намек Кремля понят: Telegram начнет фильтровать письма «с призывами к терактам»
Часы переведены, Израиль перешел на летнее время

Популярное

За два дня до войны приехал торговец из Газы, заплатил наличными и… исчез

Я спрашиваю фермера Офера Селу из мошава Гева-Кармель, как война повлияла на его отношения с торговцами из...

Мы ошибаемся, если думаем, что в Израиле низкие пособия. В будущем их еще больше урежут

Сообщение о будущем и неизбежном банкротстве Службы национального страхования в Израиле («Битуах леуми»)...

МНЕНИЯ