Между нами пропасть. Волонтеры ​​плакали, описывая зверства в кибуцах, иностранных журналистов это не впечатлило

На небольшой сцене конференц-центра в самом сердце Иерусалима сидели четыре волонтера организации ЗАКА (от ивритского «Зиуй корбанот асон», «Опознание жертв катастрофы»), рядом с ними стояли коробки с салфетками и бутылки с водой. Они должны были в течение нескольких минут рассказать о событиях 7/10 с их точки зрения.

В зале, напротив них, сидели десятки журналистов международных медиа, некоторые из них фотографируют, другие ведут аудиозапись на диктофоны, есть и те, кто пишет в блокноте.

«Я не сплю. Уже несколько ночей я просыпаюсь в панике и спрашиваю жену, не оставила ли она случайно испорченное мясо вне холодильника, — поделился один из волонтеров. — Мы оба понимаем, что дело не в мясе, это трупный запах, который не покидает меня».

Один за другим те, кто первыми вошли в кибуцы, рассказывают об этих моментах, как будто эти зрелища проносятся перед их глазами с каждым сказанным ими словом.

Невыносимо трудные описания практически невозможно изложить в письменной форме. Волонтеры плачут, когда описывают вид жертв музыкального фестиваля, пытавшихся укрыться, или ужасы, которые они увидели, когда первыми вошли в дом, полный телами людей, подвергшихся пыткам в кибуце Беэри.

• Читайте также:
• Первые часы войны между Израилем и ХАМАСом: что произошло на самом деле?
• 25-летняя Инбаль Рабин-Либерман спасла от террористов кибуц Нир-Ам
• Муж и жена приняли бой, защищая детей
• «Мой 62-летний отец сражался с террористами». Генерал Ноам Тибон прорвался в Нахаль-Оз и спас семью своего сына

Леденящее душу свидетельство увиденного им зрелища одного из волонтеров, переведенное на английский язык для пользы международной прессы, прерывается бурей эмоций почти каждый раз, когда он рассказывает о входе в новый дом.

Право говорить переходит к тем волонтёрам, которым удается собраться с силами и воспроизвести то, что они там пережили – но, похоже, даже документация, циркулирующая в сети, и показания тех, кто стал свидетелями ужасов своим глазами, не удовлетворяют некоторых из журналистов.

«Раньше мы работали в ситуации, когда погибло одновременно 45 человек, и мы думали, что это рекорд. Я лично объездил весь мир, пережил теракт 11 сентября, присутствовал при сложных событиях, взрывах и пожарах. Но я никогда в жизни не видел ничего подобного: сгоревшие машины с людьми, которым не дали из них выбраться», — рассказывает один из волонтеров.

«Когда мы занимались телами, было видно, что большинство убитых были убиты выстрелами в спину или со стороны, почти никогда – спереди. Террористы даже успели порыться в карманах убитых, ища деньги и ценности».

Мы не будем полностью цитировать следующий рассказ из-за особой жестокости: «В одном из домов мы нашли тело женщины с пулевыми отверстиями в спине, она упала на живот», — описывает волонтер. — Мы попытались перевернуть ее и обнаружили, что она была беременна, были видны тяжелые раны на нижней части живота. Мы стояли вокруг нее и начали обсуждать, стоит ли хоронить плод в отдельном от матери мешке».

Разговор прерывается, один из репортеров французского новостного канала поднимает руку и хладнокровно спрашивает подробности о положении тела убитой беременной: «Я хочу получить больше подробностей для проверки дела». Он добавил еще один вопрос: «Если случаи настолько шокирующие, почему нет фотографий?»

Доброволец из ЗАКА, все еще одетый в форму и светящийся жилет, плохо понимает, а ведущий мероприятия шепчет ему на иврите: «Он сомневается в вашей истории».

Дискуссия закончилась с тяжелым чувством, и вот многие журналисты подходят к четырем волонтерам и спрашивают подробности об их историях.

Почему они утверждали, что большинство людей были убиты выстрелами в спину, есть ли факты, свидетельствующие об обратном? Как они пришли к выводу, что это было целью террористов? И просили другие судебно-медицинские подробности.

Некоторые из выступающих отходят, чтобы вдохнуть свежего воздуха после реконструкции ужасов, другие собираются в небольшие группы. В одной из групп открывают  фотогалерею на телефоне волонтера ЗАКА. От него требуют объяснить, как огнестрельные ранения на теле молодой женщины соотносятся с местом убийства.

Разговор прерывается, поскольку один из журналистов фотографирует телефон: «Я просил не делать этого, — требует владелец телефона по-французски, — мы не распространяем фотографии, чтобы сохранить достоинство жертв».

Позже один журналист настаивает на том, чтобы узнать подробности о случае смерти людей, сожженных заживо. «Как вы это объясните?» — спрашивает он.

«Вы хотите, чтобы я вам объяснил, что было у них в голове? (…) Может, это вы мне объясните?», — отвечает волонтер ЗАКА.

Журналист пожимает плечами: «Я не знаю».

Если кто-то хочет понять, какая зияющая пропасть существует между международной прессой и Израилем, то он может судить по этой ситуации.

С какой легкостью им удается оспаривать травмирующие показания? Свидетельства, которые никак нельзя счесть двусмысленными? Как хладнокровно они пытаются анатомически рассмотреть одно из дел об убийстве, чтобы найти пробелы и на этом основании всю историю расправы увидеть по-другому.

Это важное обсуждение, подготовленное ассоциацией Israel-is , которая работает над улучшением имиджа Израиля в мире и борьбой с антисемитизмом в международном сообществе, в сотрудничестве с ЗАКА ​​и JPC (Jerusalem Press Club), — но это капля в море.

Большинство присутствовавших там журналистов (а некоторые даже покинули зал посреди дачи свидетельских показаний, чтобы переварить услышанное) вернутся в тот вечер на границу с сектором Газа и сообщат о том, как ЦАХАЛ безжалостно бомбил больницу.

Инон Шалом-Итах, Walla, И.Н. Фото: Оливье Фитусси