«Кто мы такие, чтобы перечить раввинам»

Сначала был «Добрый молочник Алекс» Шраги Гафни, потом «Больной любовью Алекс» Боаза Давидзона, и вот теперь появился еще один. «Наш судья Алекс». Почему он наш? Потому что до Алекса Штейна ни одного члена Верховного суда не звали Алекс, потому что мы видели его в джинсах в пабе с кружкой пива на улице Бен-Йегуда. И вот теперь он в Верховном суде, заседает вместе с судьями Ицхаком Амитом и Давидом Минцем.

«Анонимная гражданка против верховного раввинского суда», — объявил стажер, и время пошло. Анонимный гражданин, муж анонимной гражданки, подал на развод в раввинский суд. Причины развода: жена отказывается исполнять свой супружеский долг, она «восстает» против мужа, последние несколько месяцев встречается с любовником и – не следит за чистотой в доме и не готовит еду! Эта пара прожила в браке более 30 лет, у них трое детей, но их квартира была записана только на имя мужа. Жена потребовала половину имущества, как нажитого в ходе совместной жизни. На этот счет есть четкие постановления Верховного суда. Долгая семейная жизнь свидетельствует о том, что обе стороны подразумевали общность имущества, будь оно зарегистрировано на имя мужа, или на имя жены.

Но верховный раввинский суд, расположенный рядом со Западной стеной, постановил, что хотя, действительно, намерения были благие, подразумевая совместное владение имуществом, но поскольку жена изменила своему мужу, она лишается права на свою половину. Да, раввинские суды проделывают такие вещи, особенно когда их возмущает, что женщина не позволяет мужчине с ней спать в любой момент, когда ему вздумается, не моет полы и не готовит еду. К тому же прелюбодействует.

Адвокат жены был уверен, что с легкостью выиграет это дело в верховном суде. Накоплено уже достаточно прецедентных решений, где говорится, что прелюбодеяние, а также «возражения мужу», отказ убирать, мыть и т.п. остались в далеком местечковом прошлом. Это как корсет для платья, сделанный из рыбьих костей. БАГАЦ вычеркивает эти пережитки со счастливой улыбкой: мол, раввинский суд продолжает развлекаться в своем стиле, но мы-то современные люди, мы заседаем здесь для того, чтобы возвращать их в 2018 год.

Судья Минц поддержал решение раввинского суда. Это  ожидалось, так как Минц — религиозный человек. Но вдруг Алекс Штейн, прибывший к нам из Америки по личному заказу министра юстиции Айелет Шакед, да, да, «наш парень Алекс» наделал дел, да еще каких. Он постановил, что не принимает полностью позицию верховного раввинского суда, но «высший законодатель» не позволяет судьям БАГАЦа навязывать свои взгляды раввинскому суду. Если раввинский суд верит, что муж не должен разделить с женой совместную квартиру из-за того, что она ему изменила, то кто мы, судьи БАГАЦа, чтобы осмелиться думать по-другому.

Уважаемый судья Штейн, как вы не обратили внимания, что свою половину квартиры женщина честно заработала задолго до измены. Она родила и вырастила трех детей, и более 30 лет на нее не было никаких нареканий. И лишь потом она завела роман. Ну, например, познакомилась с симпатичным вдовцом на занятиях театрального кружка. И что теперь? Вся прошлая жизнь не считается? Тем более, что измена, как и отказ от супружеских обязанностей, уже давным-давно удалены из ящика юридических инструментов, при помощи которых производят раздел имущества. Алекс, подумай, что ты сделал. Ты выгнал 55-летнюю женщину на улицу с криком: «Убирайся, изменница, найди себе другого фрайера, который согласится с тобой жить!»

Меня особенно раздражает, что судья Минц хотя бы пытается обосновать свою позицию, цитирует рава Элиягу Мизрахи, который родился в Константинополе в 1450 году и умер в 1526, и, конечно, его слова актуальны, как будто написаны вчера, как сказано на сайте «Кипа». Но «наш судья Алекс», от которого исходит аромат либеральный экономики и юриспруденции, написал, что суд сохраняет нейтралитет по отношению к нормам семьи и брака, принятым у отдельных групп населения.

Как же мы раньше не додумались? Нейтралитет. Муж подает иск на жену за то, что она плохо готовит и не следит за чистотой, а суд не вмешивается? Действительно, кто мы такие, чтобы вмешиваться? Алекс Штейн наверняка уже затачивает перо, готовясь к апелляциям против закона о лояльности в культуре. Ведь культурой у нас командует Мири Регев, поэтому кто дал право судьям вмешиваться в принятые у нее нормы?

Мнение судьи Амита осталось в меньшинстве. Он сформулировал достойное и профессиональное решение, которое не позволяет константинопольскому раввину XV века морочить нам голову по поводу отношения к женщине. Амит вышвырнул обвинения в прелюбодеянии обратно на свалку истории, где им самое место, и отменил приговор раввинского суда. Потом он поднял глаза и с удивлением посмотрел на двух других судей, заседающих с ним по этому делу. И только я услышал, как он шепотом сказал: «Боже, до чего мы докатились!»

Авигдор Фельдман, «ХаАрец», Ц.З.

Судья Алекс Штейн. Фото: Оливье Фитусси