
«Красные линии» и скрытые интересы: как идут переговоры о судебной реформе?
Одним из главных событий последних недель стало падение электорального рейтинга «Ликуда». По опросам, эта партия лишилась поддержки 25% своих сторонников. Но серьезные потери после «первого раунда» попыток судебного переворота понесли и другие политические силы.
Если бы выборы состоялись сегодня, представительство партии «Еш атид» в кнессете сократилось бы на 20%. Ее лидер Яир Лапид перестает быть главной альтернативой Биньямину Нетаниягу на посту премьер-министра – его обходит Бени Ганц (впрочем, он обходит и Нетаниягу).
Электоральные колебания в лагере центристов никогда нельзя трактовать однозначно. Но их явно не стоит игнорировать. На наших глазах разворачивается политическая драма: всего за пять месяцев, прошедших после выборов, партия «Государственный лагерь» удвоила свою силу.
Это означает, что целый пласт избирателей пытаются найти выход из разразившегося кризиса. Возможно, именно поэтому в последние дни партия «Еш атид», всем на удивление, принимает активное участие в переговорах по судебной реформе, проходящих при посредничестве президента Израиля.
Одновременно с этим сложилось ощущение, что поиски компромисса, как бы далек он ни был, ведутся в серьезной и деловой атмосфере. Мотивы, которыми руководствуются участники переговоров, не слишком понятны. Но по крайней мере до тех пор, пока Нетаниягу, Лапид и Ганц дают зеленый свет на их продолжение, проясняются основные расхождения между сторонами и подлинные интересы каждой из них.
- Читайте также:
- Судебная реформа и эффект Украины: почему русскоязычные избиратели уходят от «Ликуда»?
- Ярив Левин покончил с «Ликудом»
- Эта троица выиграет, даже если Нетаниягу падет
Отмена права судей на вето для соблюдения политического баланса?
Первая встреча между представителями коалиции и оппозиции была посвящена самому острому вопросу – системе выбора судей. Нетаниягу поручил представить различные варианты возможного компромисса секретарю правительства Йоси Фуксу. Именно ему, а не видному политическому деятелю (министру Рону Дермеру) или авторитетному специалисту в области юриспруденции (доктору Авиаду Бакши из «Форума Коэлет»), которые также принимали участие в переговорах.
Все предложенные коалицией варианты сводились к тому, что правительство получало автоматическое большинство в комиссии по назначению судей. Даже если формально в ней предполагалось сохранить политический баланс. Например, один из вариантов предусматривал включение в состав комиссии четырех-пяти представителей оппозиции, четырех-пяти представителей коалиции, а также отставного судьи, которому принадлежал бы решающий голос – но он должен был назначаться министром юстиции.
Оппозицию эти предложения не удивили. Бывший министр юстиции Гидеон Саар («Государственный лагерь») настаивал на сохранении нынешней формулы состава комиссии по назначению судей: три представителя коалиции, один – оппозиции, три судьи и два представителя коллегии адвокатов. Он утверждал, что эта модель прекрасно функционирует и нет никакой причины ее менять.
При виде столь серьезных расхождений между коалицией и оппозицией посредники, действующие от имени президента, привлекли к участию в переговорах политического советника Овада Йехезкеля. Он провел отдельные беседы с представителями «Ликуда», «Еш атид» и «Государственного лагеря», чтобы понять, насколько гибки позиции каждой из этих партий.
Оппозиция четко дала понять: любой вариант, предоставляющий правительству автоматическое большинство в комиссии по назначению судей, для нее неприемлем. С другой стороны, она не обозначила «красных линий» в отношении отмены права судей на вето при назначении членов БАГАЦа. Сегодня для того, чтобы это назначение состоялось, кандидату необходимо получить семь из девяти голосов членов комиссии, то есть за него должен проголосовать по крайней мере один из входящих в ее состав судей.
С другой стороны, и «Ликуд» обозначил только одну «красную линию». Он удовлетворился тем, что вопрос об автоматическом назначении председателем Верховного суда обладателя наибольшего судейского стажа обсуждаться не будет. Почему правящая партия сделала акцент именно на этом?
Всего еще один голос, и реформа не нужна
Способ назначения председателя Верховного суда – единственный из обсуждаемых вопросов, до сих пор не закрепленный законодательно. По сложившейся традиции председателем становится старейший из судей – но законом это не закреплено. Коалиция же ведет себя так, словно отмена этой неписаной нормы уже стала свершившимся фактом.
В последние дни на неофициальных брифингах часто намекают на то, что Нетаниягу «может этим удовлетвориться». Однако это вовсе не «утешительный приз» для коалиции, как может казаться. Настойчивое стремление Нетаниягу получить право назначить следующего председателя Верховного суда много говорит о его подлинных мотивах.
Следующий председатель Верховного суда не только будет определять юридическую повестку дня и назначать судей для рассмотрения исков против закона о призыве, «закона Дери – 2», а может быть, и для рассмотрения апелляций по приговорам, вынесенным самому Нетаниягу. Самое главное здесь то, что председатель Верховного суда играет важную роль в комиссии по назначению судей.
Вы позволили правительству назначать председателя Верховного суда? Эту должность занял кандидат правящей партии? Этого может хватить для того, чтобы взять под контроль всю судебную систему.
Предположим, Нетаниягу назначает на должность председателя Верховного суда своего кандидата, а Эфи Наве побеждает на выборах председателя коллегии адвокатов. Таким образом, премьер-министр получает двух подконтрольных ему членов комиссии по назначению судей. Этого может хватить для того, чтобы контролировать все назначения судей в Израиле, и единственное, что потребуется для окончательной политизации данного процесса, – еще один голос. То есть еще один сторонник правительства в комиссии по назначении судей, и необходимость в реформе вообще отпадет.
Председатель Верховного суда может посодействовать появлению в комиссии такого судьи. Или же Нетаниягу может кооптировать в ее состав депутата от арабской партии как представителя оппозиции, а затем переманить его на свою сторону в обмен на щедрые ассигнования для арабского сектора.
Но помимо этих упрощенных технических выкладок назначение председателя Верховного суда как чьего-то кандидата имеет и гораздо более глубокое значение. Как только премьер-министр получит возможность выбирать кандидата на столь высокий пост в юридической системе, стены рухнут. Каждый председатель Верховного суда будет обязан своим назначением политическому руководству. Борьба за председательское кресло приведет к созданию той самой опасной зависимости, к которой стремятся Ярив Левин и Симха Ротман. С течением времени она распространится на всю судебную систему.
Ведь судьи, в конце концов, тоже люди. Поэтому уступка в вопросе о способе назначения председателя Верховного суда может стать началом скатывания под уклон.
Статус основных законов: утверждаем большинством 61 или 80 депутатов?
В ходе второй встречи между представителями переговорных групп обсуждался статус основных законов. Сторонам удалось достичь принципиального согласия по двум принципиальным вопросам. Во-первых, уже существующие основные законы не потребуют дополнительного утверждения, а во-вторых, их отмена может быть произведена только Верховным судом и никаким другим судом низшей инстанции.
Сколько голосов судей нужно будет, чтобы отменить основной закон? Тут согласия пока нет. «Ликуд» настаивает на голосах 12 из 14 судей БАГАЦа. Партия «Еш атид» за то, чтобы основной закон можно было отменить обычным большинством.
Однако еще более важная проблема кроется в том, как кнессет будет принимать основные законы.
В принципе, коалиция и оппозиция согласны в том, что основные законы должны утверждаться в четырех чтениях: трех «обычных» и еще одном дополнительном после определенного промежутка времени.
Пока что стороны рассматривают возможность относительно короткого перерыва между третьим и четвертым чтением – полгода. Это практически наверняка позволит правительству провести основной закон в течение своей каденции. Однако для его утверждения в четвертом чтении потребуется особое парламентское большинство.
Как предлагает «Государственный лагерь», для утверждения в трех чтениях основной закон должен был получить 61 голос, а для утверждения в четвертом – 81, если речь идет о кнессете того же созыва, или 70, если речь идет о кнессете следующего созыва.
«Ликуд» настаивает на том, чтобы для утверждения основного закона во всех четырех чтениях было достаточно 61 голоса, а «Еш атид» выступает за особое большинство во всех четырех чтениях. Кроме того, «Еш атид» предлагает согласовать сферы, в области которых могут приниматься основные законы.
Не нужно заблуждаться
В ходе ближайших встреч переговорные группы продолжат обсуждение этих вопросов. Возможно, им удастся преодолеть какие-то разногласия. Возможно, они начнут дискуссию по таким болезненным темам, как право кнессета на отмену решений БАГАЦа или по поводу принципа разумности (он же – принцип «юридической несостоятельности»).
Однако важно помнить о двух факторах, предоставляющих коалиции тактическое преимущество. За несколько часов до того, как Нетаниягу «приостановил» реформу, законопроект о радикальном изменении состава комиссии по назначению судей (гарантирующий правительству большинство) был утвержден для дальнейшего рассмотрения во втором и третьем чтениях.
Это означает, что коалиция в любую минуту может окончательно утвердить это изменение без дополнительного обсуждения в законодательной комиссии кнессета. Это означает, что к виску оппозиции приставлен пистолет.
Время работает на коалицию. Опасения американцев и кредитных компаний могут постепенно забыться, волна протестов может угаснуть, а председатель Верховного суда Эстер Хают завершает свою каденцию через полгода. Она может позволить Нетаниягу назначить ее преемника, и для этого не нужно вообще никакой реформы.
Ави Бар-Эли, TheMarker, Б.Е. Фото: Мегед Гозани, Оливье Фитусси √
Будьте всегда в курсе главных событий:
