Конституционный кризис. Как это будет?

В условиях продолжающегося политического кризиса в стране многие израильтяне задумываются над рядом вопросов, ранее немыслимых. Может ли Верховный суд отменить закон, принятый коалицией Нетаниягу, направленный на ограничение его полномочий? Каковы будут последствия такого решения? И может ли оно ввергнуть израильскую демократию в полномасштабный конституционный кризис?

Ведущие эксперты в области права, беседовавшие с «ХаАрец», говорят, что это вполне возможно, и предупреждают о беспрецедентном столкновении между ветвями власти Израиля.

Правящая коалиция Нетаниягу заявила, что намерена принять закон, который позволит кнессету отменять решения БАГАЦа простым большинством в 61 голос из 120 депутатов, составляющих парламент. Она также пообещала принять закон, который изменит баланс в пользу политиков в комиссии по назначению судей.

Если предположить, что этот закон пройдет в кнессете в своей «самой крайней» форме — без каких-либо уступок оппозиции или сотням тысяч израильтян, протестующих против реформы, — очевидно, что противники немедленно обратятся в Верховный суд (заседающий как Высший суд справедливости — БАГАЦ) с требованием отменить его, говорит старший преподаватель конституционного права в Университете Райхмана в Герцлии Адам Шинар.

Верховный суд Израиля осуществляет судебный контроль на основании Основных законов, которые являются как бы подготовкой конституции, принятыми кнессетом в отсутствие официальной конституции. Однако, в отличие от обычного дела, в котором БАГАЦ отменяет законодательство, поскольку оно противоречит одному из 12 основных законов, иск против судебного пересмотра будет основан на другом аргументе, сказал Шинар. «Аргумент будет заключаться в том, что эта конституционная поправка сама по себе является неконституционной», — сказал он.

БАГАЦ ранее заявлял, что оставляет за собой право отменять основные законы только в тех случаях, когда может быть доказано, что такое законодательство «наносит серьезный удар» по идентичности Израиля как еврейского и демократического государства.

Шинар сказал, что если закон будет принят в его нынешней форме, далеко не факт, что суд отменит его полностью. Напротив, он может оставить одни части закона как есть и отменить другие. Самое большое опасение, отметил он, заключается в том, что в этом случае «правительство не выполнит» решение суда.

Гай Лурье, адвокат и научный сотрудник Израильского института демократии — иерусалимского аналитического центра, критикующего реформу, — согласился с Шинаром. Он сказал, что «существует большая вероятность того, что этот пакет будет рассматриваться как неконституционная поправка к конституции».

Причина в том, что такой законодательный пакет «в полной мере посягнув на независимость судебной власти, собьет Израиль с пути истинной демократии, — сказал он. — Суд может сказать, что это действительно попытка изменить характер Израиля, превратив его из демократического государства в нечто иное».

Однако, если правительство отзовет свой законопроект и вместо него примет модифицированную версию изменений, суд с гораздо меньшей вероятностью пойдет на такой шаг — особенно если законодательство будет принято после переговоров с оппозицией, — считает профессор Эяль Гросс с юридического факультета Тель-Авивского университета.

В случае если суд все же отменит весь законодательный пакет, вопрос заключается в том, как правительство может отреагировать, сказал он, пояснив, что Израиль столкнется с конституционным кризисом только в том случае, если правительство проигнорирует решение суда.

В этом случае правительство могло бы, несмотря на возражения Верховного суда, начать назначать судей, что привело бы к конфликту, когда новые юристы попытались бы войти в суды и, возможно, были бы заблокированы.

«Допустим, после того как они примут этот закон, а суд не примет этих судей, они пошлют полицию, чтобы насильно доставить судей в суд. Допустим, полиция решит подчиняться [министру национальной безопасности Итамару] Бен-Гвиру, а не судебной системе — значит, полиции придется драться с охранниками суда? — спросил Гросс.

Бывшие руководители служб безопасности Израиля, такие как генинспектор полиции Рони Альшейх и бывший глава ШАБАКа Йорам Коэн, недавно заявили, что возглавляемые ими учреждения останутся лояльными суду.

«Руководители служб безопасности — это люди, выросшие в системе. Они прониклись государственностью и знакомы с принципами верховенства закона и независимостью суда, — сказал недавно Коэн. — Они понимают правила игры, знают, что можно делать и чего нельзя. Поэтому, несмотря на то, что они служат правительству, которое их назначает, они не нарушат ни одного закона ради того, чтобы подчиниться политикам. Если, не дай Бог, возникнет ситуация, когда министр даст указание руководителю службы или кнессет примет закон, а суд скажет, что он не конституционен, они должны прислушаться к мнению Верховного суда».

Нетаниягу и раньше демонстрировал готовность отступить, хотя и нехотя, перед лицом неблагоприятных судебных решений — совсем недавно, когда высший суд запретил председателю ШАС Арье Дери занимать посты министра внутренних дел и министра здравоохранения (этот шаг премьер-министр пытается отменить законодательно).

Гросс сказал, что он может представить себе ситуацию, при которой Нетаниягу отступит, если Верховный суд отвергнет его судебные планы. «Я думаю, что есть вероятность того, что суд отменит это решение, и правительство — и особенно Нетаниягу — поймет, что, даже ради своих интересов, он должен это принять».

Независимо от того, что в конечном итоге произойдет, Лурье из Израильского института демократии сказал, что сам факт обсуждения подобных сценариев подчеркивает необходимость наличия писаной конституции — или, по крайней мере, Основного закона, регулирующего порядок принятия таких законов и соотношение между основными и обычными законами, особенно в отношении судебного контроля.

«Если бы у нас был конкретный механизм того, как суд выносит решение при конституционном пересмотре законодательства, я думаю, мы бы не попали в такой тупик, — сказал он.

Сэм Сокол, «ХаАрец», М.Р. Фото: Илан Ассаяг, Абир Султан, АР