Как первые поселенцы выпрашивали деньги у барона Ротшильда

Как первые поселенцы выпрашивали деньги у барона Ротшильда

Тайна прошлого была раскрыта на этой неделе в тель-авивском архиве, где она хранилась 138 лет. Тайна, связанная с десятью страницами убористым почерком на иврите — это забытая и удивительная история. Если бы она стала достоянием гласности в те времена, когда эти события происходили, некоторые известные люди оказались бы в очень неудобном положении.

Автор этого архивного документа — Залман-Давид Левонтин, который подписывался аббревиатурой ЗАДАЛ. Сегодня его имя увековечено в названии одной из тель-авивских улиц. Он был в числе первопроходцев первой алии, одним из основателей города Ришон ле-Цион.

Эта история начинается в 1882 году, когда Левонтину и его группе удалось приобрести участок земли, расположенный примерно в 12 км к югу от Яффо. Трудно передать степень их радости и воодушевления. Первую ночь они провели под открытым небом. Утром их ждало захватывающее зрелище: на запад — море, на востоке — Иудейские горы, на юге — холмы и поля. А на севере – долина ха-Шарон. Свою колонию они назвали Ришон ле-Цион, «Первый в Сионе», чтобы выразить свою сионистскую мечту о возвращении еврейского народа в Сион.

Как вы думаете, что сделали эти поселенцы, когда у них закончились деньги? Они обратились к барону Эдмонду Джеймсу де Ротшильду. Письмо, обнаруженное на этой неделе в архиве «Гназим» израильского Союза писателей, показывает, как сионисты-первопроходцы в те времена собирали средства на свои проекты. Это напоминает известное стихотворение Хаима Хефера: «Долой все сантименты!/ Еврейский ум изобретет патенты!»

Тогда первые жители ощутили серьезную нехватку воды, нужно было вырыть глубокий колодец, и на повестке дня встала проблема сбора средств на колодец. Йосеф Файнберг, правая рука Левонтина (и дядя основателя подпольной организации НИЛИ), отправился на корабле в Европу, чтобы пробиться к великому филантропу барону Ротшильду, жившему в Париже. На 37-летнего барона Файнберг, который был на 10 лет моложе, произвел хорошее впечатление. Файнберг просил барона открыть поселенцам сердце. Но добился более важного результата – вслед за сердцем барон открыл и свой кошелек.

«Если ты сможешь завладеть сердцем этого человека, он обеспечит все потребности нашей колонии, и даже многих других колоний, — описывал Левонтин эту встречу по прошествии 30 лет. — Барон интересуется посадкой роз, а также… золотыми мечтами о том, что эти цветы вырастут, и он сможет получить из них хорошее масло».

Оказывается, первопроходцам удалось выявить слабое место финансиста: его любовь к розам. Обладая этой важной информацией, они стали рассказывать барону, что на его деньги они вырастят в Ришон ле-Ционе розы во славу страны Израиля.

«Когда барон ознакомился с качеством земли, которую мы приобрели… и узнал, какую культуру мы собираемся там выращивать… он стал интересоваться проблемами жителей. После того, как Файнберг подробно представил ему наши планы и сообщил о положением жителей, он как бы между прочим рассказал, что, по словам местных арабов, много лет назад на этой земле росли розы… Но сегодня цветы там не растут», — рассказывается в письме.

Другими словами, первопроходцы использовали даже арабов в своих усилиях добиться щедрости Ротшильда. Они рассказывали об их многолетнем опыте в обработке земли, забыв на мгновение, что при всех других возможностях всегда говорили обратное – что арабы везде оставляли за собой пустыню. Им удалось убедить барона, и «после долгих переговоров Ротшильд решил направить к колонистам садовника, необходимую для выращивания цветов технику, а также дал 30 тысяч франков».

Все хорошо, что хорошо кончается? На самом деле, нет. Деньги действительно помогли молодой колонии, а вот отношения между Файнбергом и Ротшильдом ухудшились. Файнберг возглавил протесты против приказчиков барона Ротшильда, вспыхнувшие в Ришон ле-Ционе в 1887 году. До нас дошел слух о том, что барон потребовал от Файнберга покинуть колонию, на что тот ответил: «Все ваши миллионы не смогут убрать меня отсюда». На это меценат ответил: «Для меня ты умер».

Но последнее слово осталось за Файнбергом: «Я подумал, что умер, и отправляюсь в царство мертвых. Но мне не позволили войти, сказав, что я еще жив. Они мне сказали, что барон не распоряжается вопросами жизни и смерти».

Но в конце концов, Файнбергу это надоело, он сдался и уехал. Позже его деловые начинания прогорели, и он был вынужден работать кучером. В 1902 году он умер от заболевания легких. И на этом заканчивается удивительная история, впервые опубликованная в конце 2020 года, где проливается свет на то, как первопроходцы охмуряли барона, любящего розы, чтобы получить деньги для своей колонии, которая сегодня является одним из крупнейших городов Израиля.

Офер Адерет, «ХаАрец» Ц.З. На фото: одно из первых зданий
в Ришон ле-Ционе. Фото: Shahargarber,  Wikimedia commons, CC BY-SA 3.0

Новости

Несмотря на кислоту на Венере может быть жизнь
Нетаниягу разрешил главе ШАБАКа лететь на переговоры в Каир, а главе "Моссада" - в Доху
Министр обороны: воздушного и военно-морского парада на День независимости не будет

Популярное

За два дня до войны приехал торговец из Газы, заплатил наличными и… исчез

Я спрашиваю фермера Офера Селу из мошава Гева-Кармель, как война повлияла на его отношения с торговцами из...

Мы ошибаемся, если думаем, что в Израиле низкие пособия. В будущем их еще больше урежут

Сообщение о будущем и неизбежном банкротстве Службы национального страхования в Израиле («Битуах леуми»)...

МНЕНИЯ