Как борется за правду мать погибшего в туннеле Газы Ника Бейзера

Прошел уже год с того дня, когда Ник Бейзер погиб в туннеле в секторе Газа. Бейзер, служивший водителем на базе координации и связи в районе Газы, был похищен 7 октября и удерживался вместе с Роном Шерманом и Элией Толедано. 

15 декабря 2023 года их тела были обнаружены, а в минувшем сентябре армия сообщила, что их смерть, вероятно, стала результатом ликвидации командира северной бригады ХАМАСа Ахмада Рандура 10 ноября 2023-го. Жизнь Бейзера оборвалась, но борьба его матери Кати за раскрытие правды только началась. С тех пор она начала долгий путь, требуя ответов, чтобы понять, что произошло с ее сыном. Для нее это борьба за то, чтобы подобные ошибки больше не повторялись.

«В официальном сообщении сказано, что Ник «был убит в плену ХАМАСа», и на этом все закончилось», — говорит она. Но вопросы, которые не давали ей покоя, только множились. «Я спросила, как именно он погиб, и мне сказали, что нет признаков, таких как огнестрельные ранения или переломы, которые могли бы указать на причину смерти, — тогда я попросила провести вскрытие, чтобы узнать больше». Вскрытие, результатов которого Кате пришлось ждать несколько месяцев, не дало ей четких ответов. «В итоге заключение было таким, что невозможно установить причину смерти или ее точную дату», — рассказывает она.

После этого Катя начала собирать информацию, изучать патологоанатомические отчеты, следить за сообщениями в СМИ и задавать армии вопросы. «Я начала пытаться вытащить информацию из патологоанатомического отчета, который получила. Нам сказали, что примерно за месяц до того, как его нашли, он погиб. Тогда я начала проверять, что происходило в этом районе в то время и кто там сражался», — говорит она. «Есть много сообщений в СМИ, нужно уметь выделять важное. Я также проверяла информацию через армию, и когда приходила с конкретными вопросами, они делились более подробными данными».

Сначала ЦАХАЛ сообщил семье, что расследование обстоятельств смерти Бейзера, Шермана и Толедано проводиться не будет. Тогда Катя начала проводить собственное расследование и сделала несколько открытий. «Я знала, что Ник, Рон и Элия находились в туннеле вместе с Ахмадом Рандуром, и мы примерно знали дату его ликвидации. Так мы сузили диапазон», — рассказывает она. «Когда я узнала, какое оружие использовалось при ликвидации, я изучила, что это за оружие и как оно действует. Это оружие выделяет высокую температуру и газы — поэтому стало более-менее понятно, почему нет огнестрельных ранений или других следов, указывающих на обстоятельства их смерти».

В сентябре ЦАХАЛ вернулся к семьям с ответами. «В конце концов была создана следственная комиссия. У меня на руках была информация, и я потребовала точных ответов», — говорит Катя. Армия представила семье дату смерти и признала, что трое погибли, с высокой вероятностью, в результате удара ЦАХАЛа. «На протяжении многих месяцев у меня были тяжелые предчувствия. С самого начала я боялась атак ЦАХАЛа и на всех встречах с представителями власти и армии спрашивала, как они могут быть уверены, что там, где они бомбят, нет заложников…После известия о смерти я часто чувствовала, что от меня что-то скрывают, и мне пришлось бороться за получение ответов», — говорит она.

Одновременно Катя добивалась, чтобы армия провела конкретное расследование инцидента с похищением на базе координации и связи в районе Газы. «Нам сказали, что начнут в апреле и завершат в августе, но сейчас уже декабрь, и этого до сих пор не произошло. На базе имелись серьезные нарушения, и это причина, по которой Ник оказался в Газе», — говорит она. По ее словам, Ник и еще пятеро солдат спрятались в укрепленном убежище, но затем «троих убили на месте, а Ника, Рона (Шермана) и Тамира (Нимрода) похитили. Командиры в это время находились в защищенном командном центре».

Катя говорит, что расследование обстоятельств гибели трех заложников в секторе и самого похищения, а также того, что происходило на базе, — это не только ее личная борьба, но и задача, направленная на предотвращение подобных случаев в будущем. «Как мать, потерявшая ребенка, я не могу сосредоточиться на своем горе или начать восстанавливать себя. Я все время погружена в расследование и пытаюсь понять, что произошло», — сказала Катя.

Иден Соломон, «ХаАрец». Фото: Элиягу Гершкович ∇