Как Белый дом стал для израильских политиков Диснейлендом

Вы думаете, что история о том, как Биньямина Нетаниягу и через семь месяцев после его возвращения на пост премьер-министра категорически не пригласили в Белый дом, закончилась? Подумайте еще раз. Она далека от завершения – и нет, в понедельник, 17 июля, он не был официально приглашен президентом США Джо Байденом, несмотря на то что Нетаниягу в своем характерном непринужденном и восторженном тоне пытался это так представить.

Визит президента Ицхака Герцога в Вашингтон на этой неделе вряд ли можно назвать драматическим событием, несмотря на непропорционально большое внимание, политический шум и окружающие его бесконечные предположения. Не хочу, чтобы сложилось представление, будто я отношусь к этому событию недостаточно уважительно, но, хотя встреча Герцога с Байденом и хороша с точки зрения того, чтобы произвести позитивное впечатление на общественность, особенно учитывая политический климат и обстоятельства в Израиле, в масштабах страны она совершенно несущественна.

Чтобы увидеть ее в исторической перспективе, необходимо понять контекст, в котором она происходит.

В первой в истории встрече глав израильского и американского государств приняли участие два президента: Хаим Вейцман, заочно избранный на этот пост, когда он находился в США, встретился со своим американским коллегой Гарри Трумэном в Нью-Йорке 24 мая 1948 года, через десять дней после провозглашения независимости Израиля. Через год Вейцман снова встретился с Трумэном, опять же в Нью-Йорке, но лишь в мае 1961-го израильский премьер-министр наконец-то встретился с американским президентом.

• Читайте также:
• Байден – Герцогу: «Кризис в Израиле тормозит политический процесс на Ближнем Востоке»
• Байден: наносится невосполнимый ущерб не только израильской демократии, но и израильско-американским отношениям
• Куда именно Байден пригласил премьер-министра Нетаниягу?
• «Общие ценности» у США и Израиля? Это просто декорация

В тот год в нью-йоркском отеле «Уолдорф Астория» состоялась встреча новоизбранного президента США Джона Кеннеди с Давидом Бен-Гурионом. В условиях холодной войны американские интересы были направлены на создание альянсов в арабском мире в рамках глобальной политики по сдерживанию Советского Союза и обеспечению свободной транспортировки нефти из Персидского залива. Поэтому Кеннеди, как ни странно, воздержался от приглашения Бен-Гуриона в Белый дом. Израиль не был союзником США и не входил в число американских интересов, и Кеннеди не хотел отторгать от Америки арабский мир без ощутимой пользы для США.

После Шестидневной войны в июне 1967 года, пересмотра американской политики и принятия произраильской позиции (которую Линдон Джонсон фактически начал еще до войны) премьер-министр Леви Эшколь встретился с ним на его ранчо в Техасе в 1968 году. Это открыло возможность для премьер-министра Голды Меир попасть в сентябре 1969 года с официальным визитом в «запретный город» Вашингтон. Фактически она вошла в Овальный кабинет, чтобы встретиться с президентом Ричардом Никсоном. В 1970 году она даже присутствовала на официальном ужине в Белом доме. В 1974 году, когда после Войны Судного дня (1973) американская военная помощь Израилю была официально закреплена, Никсон нанес ответный визит в Израиль.

Этот контекст отражает медленную эволюцию отношений Израиля с США: от корректности на предварительном этапе, скептицизма и легкой враждебности при президенте Дуайте Д. Эйзенхауэре до развивающегося союзника в 1970-1980-е годы и с тех пор – основного союзника. К 1980-м годам американцы стали говорить о «нашей приверженности безопасности Израиля», «качественном военном превосходстве Израиля» и «наших общих ценностях».

Эта эволюция проявилась в том значении, которое придавалось поездкам премьер-министров в Вашингтон, и в том налете драматизма, которым они сопровождались. Приглашение к президенту США в Белый дом сразу после формирования правительства стало не только свидетельством качества отношений и центральной роли США как главного друга и благодетеля Израиля, но и неофициальной коронацией израильского премьер-министра. Независимо от того, кто был избран, звонок от президента США с последующим приглашением в Вашингтон был для любого израильского премьера неформальным провозглашением: «Посмотрите на меня, я сделал это!»

И вот на сцену выходит Биньямин Нетаниягу. Решение Байдена воздержаться от его приглашения, да так, чтобы все это заметили, имеет глубокие причины и конкретные политические обстоятельства.

Глубинная причина – дефицит доверия к Нетаниягу в Вашингтоне и воспоминания Байдена о том, как вел себя Нетаниягу в бытность его вице-президентом при Бараке Обаме: поездка Байдена в Израиль в 2010 году, во время которой Иерусалим объявил о строительстве 1600 новых поселений; тонко завуалированная поддержка Нетаниягу кандидата от республиканцев Митта Ромни на президентских выборах 2012 года; выступление в конгрессе по иранской ядерной сделке в 2015 году за спиной Обамы и Байдена.

Политические обстоятельства укрепили эту враждебность и дали ей обоснование. Во-первых, Нетаниягу воспринимается как правитель с диктаторскими замашками, сформировавший экстремистское, мессианское, правое правительство, который затем путем конституционного переворота повел грубое, ничем не прикрытое наступление на израильскую демократию.

Во-вторых, его политика в отношении территорий и поселений, а также явное отсутствие какого-либо переговорного процесса. В-третьих, благодаря сочетанию вышеперечисленных факторов Нетаниягу, по мнению Байдена, выбивает Израиль из темы «общих ценностей» – ядра американо-израильских отношений. В-четвертых, Байден сильно озабочен российско-украинской войной и зловещим соперничеством с Китаем.

Как бы Нетаниягу не пришлось начать с чистого листа

Теперь о визите президента Герцога. Предполагалось, что это будет символическое и церемониальное выступление на совместном заседании двух палат конгресса, посвященное 75-летию Израиля, но оно было расширено до полноценного политико-дипломатического визита, включающего встречи с президентом, вице-президентом Камалой Харрис, государственным секретарем Энтони Блинкеном, советником по национальной безопасности Джейком Салливаном и даже Генеральным секретарем ООН Антониу Гутерришем в Нью-Йорке.

Нетаниягу, подвергшийся со стороны протестного движения жесткой критике с заметным оттенком злорадства в связи с тем, что его не пригласили в Вашингтон, был взбешен, и не без оснований. Когда на прошлой неделе в эфире CNN Байдена спросили, будет ли приглашен Нетаниягу, он ответил: «Приедет Герцог». Это превратило визит в сбивающую с толку дискуссию о том, что Нетаниягу не будет приглашен, и вызвало политические нападки в адрес Байдена. Поэтому в понедельник между двумя лидерами состоялся телефонный разговор.

Хотя в протоколе телефонного разговора в Белом доме не упоминаются слова «приглашение» или «визит», есть вероятность, что в конце сентября два лидера встретятся в кулуарах Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке.

Однако на этом история не заканчивается. Байден может потребовать внести изменения в важный законопроект, который грозит значительно ослабить Верховный суд Израиля. Может быть, Нетаниягу не удастся полностью заморозить свой конституционный переворот. И если нет, то он вернется к исходной точке, нанеся значительный ущерб отношениям с США.

В конечном итоге решающим вопросом является не то, состоится ли встреча, а ее содержание, тон и качество. Если Нетаниягу продолжит свой нынешний курс на демонтаж израильской демократии и свою политику на Западном берегу, он может пожалеть о будущей встрече.

Алон Пинкас, «ХаАрец», М.Р. AP/Evan Vucci √