Изуродовать Иерусалим ради еврейского большинства

Арнон Гафни – фигура в истории Иерусалима неизвестная. Его именем не названы ни улица, ни площадь, ни даже виадук. Но Гафни повлиял на жизнь многих иерусалимцев, и не обязательно потому, что в конце 70-х годов он был управляющим Банком Израиля.

В значительной степени Гафни был ответственен за установление принципа, который помог сформировать столицу. В 1972 году, будучи начальником бюджетного отдела министерства финансов, Гафни возглавил межведомственную комиссию по вопросу о желаемых темпах роста Иерусалима. Главным вопросом было «еврейское большинство».

Другими словами, как можно было сохранить и приумножить еврейское большинство в городе, составлявшее на тот момент 73,5 процента общего населения Иерусалима? Главная рекомендация, которую комиссия дала правительству – ускорить строительство для евреев. Кабинет Голды Меир принял ее в качестве политики планирования столицы.

Спустя много лет все еще звучат отголоски этого решения. Их ощутил и Офер Грейдингер, который после десятилетней работы директором департамента городского планирования иерусалимского муниципалитета недавно ушел с поста.

«Я думаю, больше всего на процесс планирования Иерусалима повлияло численное соотношение евреев и арабов, – сказал он. – Это соображение влияет на решения по планированию, даже если они не обсуждаются публично».

Грейдингер говорит, что есть некая «формула»: «Существует взаимосвязь между численностью населения, оказывающей сильное давление, которое учитывается при рассмотрении вопроса о разрешении строительства многих жилищных единиц в западной части города».

Первая часть уравнения находится с другой стороны, в Восточном Иерусалиме, где преобладает арабское население. У него есть четкие характеристики: немигрирующее население с естественными темпами прироста, требующее жилищных решений в районе, который правительство не разрешает расширять. В результате – многолюдные, хаотично построенные районы; одновременно с этим возрастает давление, требующее расширения границ города, в дополнение к быстрым и широкомасштабным темпам строительства жилья в Западном Иерусалиме.

Недавний пример – план строительства на хребте Лаван, который пытаются отстоять экологи.

«План Сафди родился в этом контексте, – говорит Грейдингер о плане значительного расширения Иерусалима на запад, который был отменен в 2007 году. – Пока мы не решим проблемы Восточного Иерусалима, мы не решим и проблемы Западного Иерусалима. Об этом не говорится публично, но это можно понять из внутренних дискуссий».

Не как в Париже

Грейдингер (59) занимал руководящие должности в Управлении планирования Израиля, а затем стал директором департамента городского планирования Иерусалима. Он указывает на скрытые силы, неудачи и широкий контекст планирования одного из самых сложных городов мира. Самым важным вопросом является расширение города, а не численное соотношение еврейского и нееврейского населения.

Возникает также вопрос: почему Иерусалим должен постоянно увеличиваться? В других частях света многие крупные города обходятся без постоянного расширения своих границ. Возьмем, к примеру, Париж – его население более чем вдвое больше, чем в Иерусалиме, но по площади он меньше.

«Население у нас растет намного быстрее, но мы никогда не строили с такой высокой плотностью, которая характерна для Европы. Плотность застройки в Париже намного выше, чем в Иерусалиме», – говорит Грейдингер.

«Восточная часть города застроена не плотно из-за неэффективной планировки. Ультраортодоксы отказываются жить на верхних этажах. В микрорайонах, построенных министерством жилищного строительства за эти годы, также низкая плотность населения. Даже Хар-Хома, последний по времени квартал, построенный министерством жилищного строительства, отличается низкой плотностью населения».

Осознание необходимости строить с более высокой плотностью пришло лишь в последнее десятилетие. «Мы создали город, который очень трудно исправить, и нам нужно новое жилье, поэтому возникло давление, требующее расширить город за существующие пределы», – говорит Грейдингер.

Между тем, экологические группы и специалисты по планированию предупреждают, что расширение строительства – например, до хребта Лаван и склонов, на которых расположена университетская больница «Хадасса» в Эйн-Кареме – ускорит создание города, состоящего из пригородов без прилегающего городского пространства. Без машины в таком городе не обойтись – и все это за счет зеленых насаждений, которых и без того мало.

Противники нынешней тенденции к расширению предлагают кое-что еще: увеличить плотность населения за счет обновления городов. Но Грейдингер, пытаясь ослабить энтузиазм по поводу этого решения, говорит, что реализация проекта сноса и постройки кварталов заново очень сложен. Несмотря на то, что Иерусалим гордится своими многочисленными проектами городского обновления, их реализация рассчитана на долгие годы, так что проекты не поспевают за естественным ростом города.

«Обновление занимает много лет, потому что всегда сложнее планировать внутри города, чем на открытом пространстве; добавьте к этому такой трудный и многослойный вопрос, как выселение жителей», — говорит он.

Сложность заключается не только в переселении жителей, пусть и временном. Основным препятствием на пути к повышению плотности населения являются транспортные проблемы, и зависимость от частных автомобилей. Чтобы превратить Иерусалим в город, спланированный по более разумным принципам, необходимо убедить столичных жителей отказаться от своих автомобилей.

Но последнее намного сложнее, чем разрушить еще один зеленый холм, особенно в большом городе, где общественный транспорт функционирует неудовлетворительно. «Мы должны осознать необходимость перехода на эффективный общественный транспорт и в некоторых частях города отказаться от личных автомобилей, – говорит Грейдингер. – Не потому, что мы против свободы людей переезжать с места на место, а чтобы позволить городу функционировать. Если город будет полагаться на частные автомобили, жизнь в нем застопорится».

Но тут есть еще одно препятствие. «Общественный транспорт можно создать только в районах с разумной и плотной застройкой. Только в такой среде можно построить трамвайную линию и эффективно действующую автобусную сеть, – говорит Грейдингер. – Это старая головоломка «курица и яйцо»; в данном случае – плотность населения и транспорт.

Все выше, и выше, и выше

В 80-х и 90-х годах в Иерусалиме остро встал вопрос о строительстве высоток; многие утверждали, что необходимо сохранить городской ландшафт и линию горизонта города, чтобы сохранить его характер.

«Спор быть или не быть высотным зданиям в Иерусалиме был решен давно, и Иерусалим растет. Строительству башен нет альтернативы», – говорит Грейдингер.

Так что в последние годы действительно были построены более высокие здания, а не только печально известный проект «Холилэнд». Архитекторы проектируют десятки башен от 18 до 30 этажей, а то и выше.

Башни представляются решением проблемы расширения города. Но это решение далеко не идеально, потому что многоквартирные дома обычно отрезаны от улицы, и в них формируются замкнутые сообщества. Также, из-за необходимости выдерживать достаточное расстояние между зданиями, количество жилых единиц на строительный участок примерно такое же, как при малоэтажном строительстве.

«С социальной точки зрения вопрос заключается в том, разрушаем ли мы существующие сообщества путем строительства башен. Определенный процент населения не может позволить себе жить в башнях. Каковы решения для этой группы?» – задает риторический вопрос Грейдингер.

«Строить башни – значит отдавать предпочтение определенной группе населения, делать различие между богатыми и небогатыми, между основным населением в целом и ультраортодоксами. Последние в башни не переселяются. Так что любой, кто поддерживает высотное строительство, в этом выборе учитывает предпочтительное отношение к определенной группе населения».

Грейдингер считает, что, несмотря на победу сторонников высотного строительства, решение о строительстве башен необходимо принимать с осторожностью: «Например, возле горы Герцля планируется построить башню высотой 40-50 этажей. Она затмит и гору, и Яд ва-Шем».

Еще один знаковый пейзаж включает в себя три башни, знакомые каждому, кто подъезжает к Иерусалиму с востока. Это башни церкви А-Тур, больницы Августа Виктория и кампуса Еврейского университета на горе Скопус, которые видны за десятки километров.

Они украшали городской пейзаж задолго до того, как кому-то пришла в голову идея строительства многоэтажек. Существует опасность, что эти исторические здания исчезнут за многоквартирными высотками.

«Не надо забывать, что мы любим этот город и его традиции, и туристы приезжают посмотреть Иерусалим для того, чтобы посетить места, которые его символизируют, – говорит Грейдингер. – Забывая об этом, мы рубим сук, на котором сидим».

Жесткая линия горного хребта

Грейдингер предпочел бы срубить священный сук израильского планирования: разделение территории между городами, региональными советами и сельскохозяйственным сектором – кибуцами и мошавами. Это разделение серьезно мешает многим городским районам.

В случае с Иерусалимом это явление принимает различные формы. Вокруг и даже внутри города есть четыре мошава и один кибуц. К ним применяются иные законы, чем к остальному Иерусалиму, что вызывает аномалии в планировании.

Например, два мошава Ора и Аминадав расположены на вершине хребта на склонах, где будет построен район «Хребет Лаван». Будь планирование свободно от ограничений израильского земельного режима, предпочтение было бы отдано густонаселенному району на вершине хребта, и так возникла бы естественная связь с районами Кирьят ха-Йовель и Кирьят Менахем. Но мешают два мошава с их очень низкой плотностью застройки.

Соответственно, вопрос о создании района с плотной застройкой даже не рассматривается. Мошавы и региональные советы не позволят присоединить их к городу и включить в проект плотного городского строительства.

«Земельный режим приводит к возникновению крайних аномалий, – говорит Грейдингер. – С точки зрения чистого планирования, хребет Ора-Аминадав может быть использован для городского строительства, став продолжением района Кирьят Менахем, но нам придется вести строительство странным образом, на склоне ниже хребта Лаван, потому что собственно хребет занят».

По словам Грейдингера, из-за такого положения вещей возникают две проблемы. Во-первых, очевидно, что земля будет использоваться неэффективно. Во-вторых, идет активная и успешная агитация семей уезжать из города и строить частные дома за его пределами. В конечном итоге это лишь усугубит проблему.

«Возможно, в Негеве все еще можно рассматривать варианты создания небольших населенных пунктов с низкой плотностью населения, но в мегаполисах необходимо найти способ максимально эффективно использовать землю, – говорит он. – Боже упаси, я не против кибуцев и мошавов – я сам из кибуца, но мы должны понимать, каковы потребности страны в ближайшие десятилетия…. Для эффективного совместного планирования нам нужна новая форма соглашения между растущими городами и соседними сельскими сообществами».

Некоторым может показаться, что термин «эффективное планирование» неприменим к Иерусалиму. В городе нет генплана обновления. Причина: бывший министр внутренних дел Эли Ишай отказался подписать генплан, потому что правые убедили его, что он зашел слишком далеко в предоставлении вариантов строительства для арабской общины.

«На процедуры планирования в Иерусалиме влияет близость национальной политики к местной. Израильское правительство и политики не могут поддерживать суверенитет Израиля над всей территорией Иерусалима, не распределяя при этом все ресурсы», – говорит Грейдингер.

«В результате возникает диссонанс, который очень трудно принять. Либо Восточный Иерусалим является частью города, либо нет. Если это территория находится под суверенитетом Израиля, мы должны позволить ей существовать, расширяться и развивать свою экономику. Нельзя сказать: «Это наше, но мы этого не позволяем».

На этом фоне флагманским проектом, которым гордится Грейдингер, является новый генплан Исавии, одного из самых мрачных кварталов Восточного Иерусалима, где большинство жилых домов было построено без разрешений на строительство и без планирования. Новый генплан, разработанный архитектором Ари Коэном, представляет собой новаторскую модель решения проблем планирования и строительства в Восточном Иерусалиме.

«Вопрос в том, как реализовать установленный законом план в таком хаотично застроенном районе, – вопрошает он, и сразу отвечает: «Мы поняли, что невозможно создать один план для всего района; необходимы планы, касающиеся каждого участка и здания. Мы разделили квартал на десятки небольших секторов, в каждом – по три-четыре дома.

Жители должны организовать подачу строительного плана, а затем получить разрешение на строительство по ускоренной процедуре утверждения. Ничего подобного нигде в стране мы не нашли. Если это сработает в Исавии, то будет работать и в других районах».

Нир Хасон, «ХаАрец». М.Р.
На фото: квартал «Хар Хома». Фото: Охад Цвигенберг.
Фото на врезках: Эмиль Сальман˜.