Израиль предпочитает держать сирийский и ливанский фронты в напряжении

Действия Израиля в последние несколько дней вызывают вопросы о его истинных намерениях в Ливане и Сирии. Формально цель всех этих шагов — продемонстрировать решимость устранить угрозы безопасности Израиля.

К таким шагам относятся ликвидация начальника штаба «Хизбаллы» Хайтама Али Табатабаи, ежедневные удары по так называемым целям в Ливане, подготовка к наземной кампании и арест сирийских активистов на сирийских Голанских высотах, который перерос в полноценный бой. Но любой, кто попытается свести эти события к их базовым составляющим, столкнётся с трудностью найти последовательную политику или стройную стратегию. Логическая нить указывает на одну опасную цель — удерживать Израиль в постоянном состоянии войны, которое служит политическим интересам правительства и его лидера.

Стратегические преимущества Израиля на севере

Израиль обладает стратегическими преимуществами на северных границах, которых у него нет в секторе Газа. Правительства Ливана и Сирии последовательно и публично демонстрируют, что не желают войны с Израилем. И это не просто красивые заявления для израильских и американских ушей.

Ливан подписал соглашение о прекращении огня с Израилем, а президент Жозеф Аун настаивает на базовом историческом принципе — сосредоточении всех видов оружия под исключительным контролем государства. Правительство в Бейруте впервые в истории поручило Ливанской национальной армии конфисковать оружие негосударственных структур, начиная с «Хизбаллы» и палестинских организаций. Ливанская армия уже занимается этим на юге страны, но темп ее работы далек от удовлетворяющего Израиль. Маловероятно, что армия завершит миссию до конца 2025 года — установленного срока.

Аун объясняет медленный темп стремлением избежать вооруженных столкновений между армией с ее ограниченными возможностями и «Хизбаллой», которая все еще обладает значительным арсеналом, способным угрожать не только Израилю, но и ливанским гражданам и самой армии. Израиль и США, напротив, считают, что военное давление и угрозы войны вынудят президента Ливана отказаться от тактики политического диалога с «Хизбаллой» и вступить с ней в прямое противостояние.

Но военное давление таит в себе оперативные и политические противоречия.

Требования Израиля и США

Большинство операций Израиля в Ливане — авиаудары. Израиль также контролирует пять участков ограниченной ценности на юге Ливана, частично как разменные монеты в переговорах. Однако Израиль и США недовольны переговорами о гарантиях безопасности, демаркации границы и освобождении ливанских заключённых.

Они требуют:

• прямых переговоров,

• изменения состава комиссии по мониторингу прекращения огня — включения в нее ливанских политиков, а не только военных и экспертов,

• присоединения Ливана к «Соглашениям Авраама».

Эти цели основаны на проекте, представленном около двух месяцев назад спецпосланником президента США Дональда Трампа по Сирии и Ливану Томом Бараком.

Он предложил:

• Израилю прекратить удары по Ливану на два месяца,

• за это время провести переговоры по всем вопросам,

• начать демаркацию сухопутной границы,

• определить границы демилитаризованной зоны на юге Ливана,

• при прогрессе Израиль постепенно выведет войска с пяти участков и позволит жителям вернуться.

Барак утверждает, что Израиль отклонил это предложение.

Позиция «Хизбаллы» и политика Ливана

«Хизбалла» продолжает отказываться от полного разоружения. Однако ее генеральный секретарь Наим Касем неоднократно подчеркивал, что соглашение предусматривает, что «лишь ливанская армия и силы безопасности могут действовать на юге Ливана». В его интерпретации это не обязывает «Хизбаллу» разоружаться в северных районах страны или соглашаться на демилитаризованную зону.

Но правительство Ливана взяло на себя обязательства гораздо шире. Оно приняло принцип единства вооруженных сил под суверенитетом государства и обязалось:

• уничтожить производственные мощности «Хизбаллы»,

• собрать ее оружие по всей стране.

Президент Аун ясно дал понять секретарю Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани, что не намерен отказываться от этого принципа, и ожидает, что Иран поможет в его реализации и заставит «Хизбаллу» сотрудничать с государством.

Сирийский тупик

Ситуация в Сирии сходна по асимметрии. Израиль не позволяет сирийской армии размещаться на южных Голанских высотах, заявляя, что действует для предотвращения закрепления там террористических организаций. Тем временем переговоры по вопросам безопасности между Израилем и Дамаском в тупике.

В отличие от Ливана, сирийское правительство ведёт прямые переговоры с Израилем. Президент Ахмед аш-Шараа даже заявлял (хоть и расплывчато), что готов присоединиться к «Соглашениям Авраама» «при соответствующих условиях».

Сирийская армия всё ещё формируется. Десятки милиций не вошли в её состав; изоляционистские силы — дузские и бедуинские вооружённые группы, исламистские объединения — продолжают действовать на юге Сирии, в районах, которые Израиль считает зонами своего интереса.

Израильское военное присутствие создаёт атмосферу прямой оккупации, которая может перерасти в интифаду — этот термин уже фигурирует в обсуждениях в местных общинах.

Как и в Ливане, Израилю критически важно позволить сирийской армии развернуться в регионе, чтобы она могла служить партнером в подавлении враждебных организаций.

Но Израиль подозрительно относится к правительству Шараа, несмотря на его признание со стороны арабского мира, международного сообщества и особенно США.

Израиль требует:

• чтобы Сирия действовала против организаций на юге Голана,

• чтобы территория к югу от Дамаска была разоружена,

но при этом не позволяет Сирии развернуть там силы и не разъясняет, кто именно должен бороться с возникающими террористическими группами.

В то время как оккупация создает иллюзию эффективной «зоны безопасности», Израилю следовало бы извлечь уроки из предыдущих «зон безопасности» в Ливане и из ситуации в секторе Газа.

Цви Барэль, «ХаАрец«

Фото: AP Photo Hassan Ammar