История сестер-мусульманок, которая потрясла Норвегию

История сестер-мусульманок, которая потрясла Норвегию

Пять лет назад, в 2013 году, две сестры – Лейла и Айаан — сбежали из Норвегии в Сирию, чтобы воевать в рядах «Исламского государства». В присланном на электронный адрес их родителей письме говорилось:

«Мусульман атакуют со всех сторон. С этим надо что-то делать. Мы очень хотим помочь мусульманам, и единственный способ претворить это в жизнь – разделить с ними их участь, как в радости, так и в скорби. Отправлять им деньги, сидя дома, недостаточно! Потому мы решили отправиться в Сирию, чтобы там помогать людям, в меру наших собственных сил. Мы уже в пути, и вскоре достигнем цели, иншаллах. Пожалуйста, не сердитесь на нас. Нам было трудно покинуть вас, не попрощавшись. Аллах простит нас. Мы думали о мусульманском народе, когда принимали это решение, но мы также и думали о нашей семье, и, слава Богу, это решение поможет нам всем в день Суда. Пожалуйста, попытайтесь понять нас. Айаан и Лейла».

До того момента 19-тилетняя Айаан и 16-тилетняя Лейла Джума, сомалийки по происхождению, значительную часть своей жизни прожили в Норвегии. Они прибыли туда с семьей из Сомали в 2000-м году.

В то памятное утро одного из октябрьских дней 2013 года сестры поцеловали отца и мать на прощание и сказали, что собираются навестить своего приятеля, который жил неподалеку. Когда к обеду они не вернулись, родители забеспокоились и начали пытаться с ними связаться. Тщетно. Сестры были уже на пути в Сирию, намереваясь пополнить ряды ИГИЛа.

Когда обнаружилось электронное послание, ситуация прояснилась, однако оставила многочисленные вопросы.

Именно этим письмом открывается книга известной норвежской журналистки и писательницы Осне Сейерстад «Две сестры: отец, его дочери и их путешествие в сирийский джихад». Это подробно изложенная история двух сестер. История, как уже было сказано, потрясшая добропорядочную и толерантную Норвегию.

Можно сказать, что Айаан и Лейла были первыми ласточками, которые, увы, несли с собой не весну, а знаменовали начало процесса массового участия молодых мусульман, жителей различных европейских стран, в гражданской войне в Сирии. Возможно, это объяснялось их молодостью, которая, как известно, не признает полутонов.

«Можно сказать, что история сестер стала классическим примером для изучения, — говорит Осне Сейерстад. – Я думаю, что в сегодняшней Норвегии гораздо больше понимания сложившейся ситуации, чем тогда, когда сестры бежали в Сирию. Учителя, полиция, организации, работающие с молодежью, даже родители – все сегодня знают и понимают, о чем идет речь».

В этом месяце книга вышла в переводе на английский язык. Работая над най, Сейерстад не только проследила процесс радикализации сознания своих героинь — которые росли, в общем-то, в семье с либеральными взглядами. Критикуя службы безопасности, которые прекратили поиск сестер после побега — что позволило им без промедления вылететь из Норвегии в Турцию — Сейерстад показывает, как меняется после этих событий норвежская система образования.

«Когда речи молодых ребят начинают настораживать, во многих случаях это не просто риторика. Чаще всего это отзвук каких-то непростых процессов. Я думаю, что это, скорее всего, вопрос осознания самого себя в некоем ином пространстве, — говорит журналистка. – И потому учителя не должны бояться спрашивать, интересоваться, оспаривать мнение учеников, критиковать, особенно если речь идет о девочках, и если они все чаще и чаще выказывают радикальные взгляды. Ничего нет страшного в том, чтобы обратиться к ним с вопросом: «Откуда ты это взяла, где услышала? Почему так говоришь?!»… Конечно, преподаватели не должны выполнять полицейскую функцию, но я думаю, что должен существовать информационный канал, связывающий школу, социальные службы, полицию и родителей».

История одного поколения

Сейерстад, военный журналист, чья деятельность высоко оценена в Норвегии. Она описывала боевые действия в Югославии, Чечне, Афганистане и Ираке, свидетелем которых являлась сама. Она искусно свивает в своей книге историю гражданской войны в Сирии, укрепление ИГИЛа и влияние этой войны на жизнь обыкновенных жителей.

Однако, наряду с описанием кровопролития в Сирии, она рассказывает о битве, произошедшей в умах двух сестер. Она пытается понять, что побудило Лейлу и Айаан, родители которых бежали из Сомали из-за разбушевавшейся там гражданской войны, получили в Норвегии государственное жилье и материальную помощь, отказаться от комфортной жизни и отправиться на Ближний Восток — в самое пекло.

Из переписки сестер с друзьями и со своими близкими в социальных сетях вырисовывается образ этого поколения, атмосфера, в которой они росли. Эта переписка носит легкий характер, сопровождаясь веселыми смайликами и дружескими, ироничными колкостями – вопреки очевидным последствиям принятого сестрами решения. Вот Айаан беседует в чате со своим братом Исмаилом, спустя несколько часов после побега. И складывающаяся ситуация предстает в каком-то странном свете, это словно диалоги из театра абсурда.

— Мать плачет, она несчастна, — пишет Исмаил своей сестре.

— Мы сделаем все, что можем, — отвечает Айаан.

— Что ты имеешь в виду?

— Все, начиная с того, чтобы зачерпывать воду из источника и таскать ее для больных, вплоть до работы в лагерях беженцев.

— Мама думает, что вы там выскочите замуж за мужчин, сторонников джихада, чтобы удовлетворить их сексуально.

В этом месте их переписка помечена символом LOL — интернет-мемом, который используется в сети для выражения смеха в письменной форме. Исмаил продолжает:

— Мама думает, что тебя изнасилуют.

— Не дай Бог, ты же знаешь, что мы не такие.

— Я уже не знаю, не уверен, что знаю больше. Я думал, что ты мне доверяешь. Вы бы с сестрой могли меня хоть как-то поставить в известность?!

— Но ты бы остановил нас! Скажи маме: нам жаль, что мы доставляем ей беспокойство, но Аллах на первом месте, Он – прежде всего.

Процесс радикализации

Следует говорить и о влиянии социальных сетей, устанавливая связь Айаан и Лейлы с исламскими организациями. Примерно за год до побега сестры стали принимать участие в деятельности IslamNet — организации, созданной в 2008 году. Обучающихся в университете в Осло студентов-мусульмане она объединила через страницу в Фейсбуке.

Сочетание бескомпромиссного ислама; того факта, что ключевые позиции в этой организации заняли молодые феминистки; а также приглашенных из-за рубежа харизматичных лекторов оказывало колоссальное влияние на молодых людей, которые прежде не отличались особой религиозностью: они стали участвовать вместе с другими в акциях протеста. Выступали против запрета школьницам носить никаб, требовали не допускать публикации в СМИ карикатур, высмеивающих пророка Мухаммеда.

Но были и активисты, утверждавшие, что невозможно жить в Норвегии, соблюдая все правила и установки ислама. По их словам, безнравственно жить обычной жизнью, когда Норвегия участвует в военных действиях в мусульманских странах. И тогда группа юношей и девушек, в том числе и эти две сестры, покинули IslamNet и создали собственную подпольную организацию «Народ Пророка», активисты которой готовились к войне в Сирии.

Обсуждая вопрос радикализации молодых людей, естественно задаться вопросом: не служило ли неким магнитом для девочек пристрастие к насилию?

Сейерстад отвергает данное предположение; она не считает, что сестры отличались какой-то особой жестокостью, по сравнению со своими сверстниками или друзьями. Более того, и Айаан, и Лейла никогда не думали о борьбе, которая сопровождается насилием.

«Безусловно, позднее сестры действительно стали жестокими и привыкли к насилию, но вначале ничего подобного и близко не было, — поясняет журналистка. — Но в тот момент, когда они поверили пропаганде ИГИЛа, они поверили в необходимость проявлений жестокости к своим врагам».

С течением времени взгляды сестер становились все радикальнее; об этом свидетельствует их переписка с близкими. К примеру, спустя несколько месяцев после прибытия в Сирию, Айаан переписывается с друзьями из местной мусульманской общины в Норвегии. Одна из подруг, набожная религиозная девушка, учившаяся на медсестру, написала Айаан, что шокирована сообщениями об изнасилованиях боевиками ИГИЛа езидских и курдских женщин.

— Это не женщины, это военные трофеи, — прерывает собеседницу Айаан.

— Что-что? – не понимает собеседница.

— Так написано в Коране, это разрешено. – говорит Айаан.

— Их похищают и используют в качестве сексуальных рабынь!

— Военные трофеи, — повторяет Айаан.

— И ты за это?

— Боевикам необходимо дать сексуальную разрядку, в конце концов, они же мужчины – заключает Айаан.

«Это всего лишь коротенький фрагмент, но он убедительно показывает трансформацию взглядов Айаан, — объясняет Сейерстад. — Понимаете, речь идет о девушке, выросшей в демократической Норвегии, написавшей в свое время эссе о либеральных ценностях мейнстрима — и столь кардинально изменившейся!»

Одноклассники Айаан и Лейлы, которые помогали автору при написании книги, утверждали, что видели, как сестры начинают меняться — но не предполагали, что ситуация зайдет так далеко. В престижной школе, в которой учатся дети миллионеров из одного из самых богатых районов и в которой училась Айаан, педагоги и администрация школы делали все для создания атмосферы взаимоуважения, утверждался мультикультурализм. Но когда сестры уже созревали для побега, они приходили в школу в буркини, писали о смерти, вдруг начинали молиться в классе или говорить о наказании неверных. А педколлектив не знал, как на это реагировать.

Буквально незадолго до исчезновения сестер учительница, преподававшая у Лейлы, пригласила родителей на собеседование: педагог опасался, не отец ли это заставляет сестер одеваться скромно, чтобы выдать их замуж? Тогда выяснилось, что родители вообще не знали о том, что их дочь стала надевать никаб.

Директор школы, где училась Айаан, договорилась с ней, что она не будет посещать уроки физкультуры, так как это не отвечает ее воззрениям о скромности. Директор надеялась, что подобная толерантность послужит девушке хорошим уроком. Безусловно, педагоги руководствовались исключительно добрыми намерениями — но оказались беспомощны.

Те, кто остался

Сейерстад в процессе работы над книгой встречалась с друзьями Айаан и Лейлы, которые также входили в группу «Народ Пророка», однако поступить, как эти сестры, не решились. Для многих участие в группе было своего рода романтическим приключением, не более. От опрометчивого поступка – вступить в ряды ИГИЛа, — молодых людей порой останавливал не страх перед ними, а, скорее, страх перед семьей.

«Один из близких друзей Лейлы отказался отправиться в Сирию, потому что его мать вдруг поняла, что происходит с ним, и стала донимать его вопросами. Она переговорила с преподавателями, она сражалась за своего ребенка! Другой парень из окружения сестер отказался от участия в действиях ИГИЛа, потому что не смог причинить боль своей матери. Был еще один молодой человек, тоже не решившийся на «милитаристский вояж», потому что не захотел бросить на произвол судьбы своего сына и причинить боль своей жене. Многих остановил человеческий фактор, а отнюдь не идеологические соображения», — констатирует Сейерстад.

Несколько лет подряд сестры поддерживали контакты со своей семьей и друзьями, оставшимися в Норвегии, но после 2016 года связь прервалась, они перестали отвечать на сообщения, телефоны молчали. Судьба девушек в настоящий момент неизвестна. Но их история по-прежнему служит скандинавскому государству предостережением.

Впрочем, несмотря на сделанные выводы и подведение итогов – нет никакой гарантии, что подобный случай удастся предотвратить в будущем.

Тали Крупник, «ХаАрец», М.К. Иллюстрация: Pixabay

Новости

Точечная ликвидация в Ливане – устранен ключевой боевик «Хизбаллы» (видео)
В Израиле прошла первая конференция, посвященная проблемам репатриантов в однополых семьях
Вышедшие на биржу соцсети Trump Media и Reddit назвали новыми акциями-мемами

Популярное

За два дня до войны приехал торговец из Газы, заплатил наличными и… исчез

Я спрашиваю фермера Офера Селу из мошава Гева-Кармель, как война повлияла на его отношения с торговцами из...

Мы ошибаемся, если думаем, что в Израиле низкие пособия. В будущем их еще больше урежут

Сообщение о будущем и неизбежном банкротстве Службы национального страхования в Израиле («Битуах леуми»)...

МНЕНИЯ