Их разделяет пропасть

Нам же в «Ликуде» сказали, что вроде бы не время сейчас говорить о политике, – почему же тогда несколько дней подряд обсуждался вопрос, вернется ли Гидеон Саар в эту партию? И почему регулярно рассуждают о том, как распределяются мандаты согласно результатам очередных опросов общественного мнения?

Все просто: не только Биньямин Нетаниягу занимается политикой. Мы с вами – тоже, хотя мы, конечно, ею не занимаемся, а интересуемся. И не только потому, что политика, особенно в Израиле – интегральная часть повседневной жизни, как утренний кофе или минус в банке. А потому что политика оказывает влияние на ход войны. Любой войны, и тем более продолжительной. При любом правительстве, и тем более при узком. А у нас правительство узкое. Представителей «Государственного лагеря» к нему прилепили для виду, и бюджет, который был утвержден на прошлой неделе, – лучшее тому подтверждение.

Но вернемся к Саару. Новость о нем на телеканале «Кан» корреспондент по политическим вопросам Михаэль Шемеш на днях опубликовал в прайм-тайм – в восемь вечера. А на это время как раз было назначено заседание военного кабинета, на которое его участники заходят без мобильных телефонов. Где-то после полуночи Саар получил свой телефон обратно и обнаружил, что ему придется доказывать, что «у него нет никакой сестры».

Из сообщения следовало, что Нетаниягу якобы обсудил со своими приближенными включение Саара в коалицию, чтобы в случае ухода Ганца после войны сохранить правительственную коалицию. Еще до того, как выяснилось, что новость фейковая, было понятно: вероятность, что партия «Тиква хадаша» вернется в «Ликуд», почти нулевая. Это противоестественно. После «черной субботы» в Симхат Тора это невозможно. Впрочем, и после попытки юридического переворота такой опции уже не было. Но понятно это было только тем, кто хорошо ориентируется по нашей запутанной политической карте.

Запуская информационную утку, Нетаниягу преследовал три цели. Две тактические и одну стратегическую. Тактические – чтобы погасить очаги недовольства в коалиции. Во-первых, показать Бен-Гвиру: смотри, ничего ты мне не сделаешь. Хочешь выйти из коалиции? Скатертью дорожка, вместо твоих шести человек придут четверо от «Тиква хадаша», у коалиции все равно останется большинство в 62 мандата. Так что пистолетом не особо размахивай, Итамар, у тебя нет патронов.

Во-вторых, осадить осторожненько поднимающих голову членов собственной фракции: вот придут Саар и Элькин с их-то политическим опытом, с их-то связями в «Ликуде» и захватят ваши места в списке! Так что сидите лучше тихо, это в ваших же интересах.

Третья цель – стратегическая. Для политической кампании. Нетаниягу всеми силами пытается создать впечатление, что «все будет как было». Блудные сыновья уже почти возвращаются в «Ликуд». Правый лагерь сплотится вокруг Мистера Безопасность, который один только и может победить ХАМАС и помешать Пересу… то есть – нет, теперь уже Ганцу, – разделить Иерусалим.

Михаэли и Гафни

Зачем вообще сегодня политикам возвращаться в «Ликуд» или присоединяться к нему? Эта партия резко падает в опросах. Израильтяне видят в ней виновницу самой страшной трагедии в истории страны. Политик ведь не мазохист. Если уж присоединяться, то к потенциальному победителю или по крайней мере к партии, которая увеличит свое представительство в кнессете на предстоящих выборах. А к теряющей и власть, и мандаты – зачем?! Это как скупать акции фирмы в канун ее гарантированного банкротства.

Но логика есть, и увидеть ее помогает политическая арифметика.

С одной стороны, избиратель сдвинулся после «черной субботы» вправо. Но не в смысле «судью на мыло и раскулачить привилегированных ашкеназов», а в традиционном местном понимании этого определения – в аспекте израильско-арабского конфликта. Значит, усилился запрос на адекватных правых. Не бибистов.

Но и политиков, которые хотят занять эту нишу, много. И каждый хочет быть первым.

Сегодня порядка 20 мандатов правых – не бибистов и не «хардальников» (ультраортодоксов в вязаных кипах) – бродят в поисках политического дома. Эти 20 мандатов, судя по опросам, принадлежат людям, отвернувшимся от коалиции за месяцы попытки юридического переворота и после 7 октября. Было 64 – осталось 44. Еще примерно четыре мандата принесла Ганцу «Тиква хадаша», еще один мандат принес ему Матан Кахана, в прошлом – командир эскадрильи ВВС и экс-министр по делам религий от «Ямины», который перешел в «Гослагерь» в 2022 году.

• Читайте также:
• Катар подкупил Нетаниягу? Расследование бывшего израильского разведчика
• В разгар войны Нетаниягу ищет пути политического выживания
• Настроения «русской улицы»: подавляющее большинство хотят, чтобы Нетаниягу или уволился, или сел в тюрьму

Два-три мандата, если не больше, из этих 20 «бездомных» обоснуются в партии «Наш дом Израиль». Еще два или три наверняка вернутся перед выборами в «Ликуд» – как ни плох родной дом, а все же привычный. Два или три останутся у Ганца. Остается около 11, плюс еще шесть у НДИ, а вместе с мандатами «Тиква хадаша» и голосами Каханы ставка доходит примерно до 20 мандатов, и на эти голоса претендуют Саар, который уже здесь, Беннет, который вернется, бывший глава «Моссада» Йоси Коэн и Либерман, который непременно попытается закрепить успех и привлечь дополнительные голоса.

Поэтому те, кто поверил в возвращение Саара и Элькина в «Ликуд», рассуждали так: чем бодаться с Беннетом, Коэном и Либерманом, не проще ли Саару попробовать взять приступом обескровленный «Ликуд» в «день после Биби»? Или просто занять там ключевые позиции.

Абстрагируемся на минуту от общеизвестной истины: лучший способ провалить намечающийся политический союз – слить информацию в прессу. Такие переговоры если и ведут, то под большим секретом, а не в телевизионных новостях в прайм-тайм. Но если бы переговоры и велись и даже если бы Саар и Элькин поддались бы на обещания Нетаниягу, избиратели бы вслед за ними в «Ликуд» не вернулись. Только не в нынешний «Ликуд».

Партии меняются. Сегодня мало кто помнит, что на выборы 2003-го НДИ и Ихуд Леуми шли в общем блоке. Результат разочаровал – семь мандатов, но позиции обе партии занимали сходные и, когда Шарон, как кролика из шляпы, вытащил программу размежевания, вместе выступили против. Блок распался не из-за принципиальных разногласий, а потому что сумма мандатов оказалась меньше ее слагаемых.

Прошло 20 лет. Смотрич вытеснил Ури Ариэля. Сегодня между НДИ и партией «Религиозный сионизм» – непреодолимая пропасть. Обе правые. Но одна – четко светская, вторая – «хардальная» («хареди-леуми»), в вопросах отношений религии и государства блокирующаяся с ультраортодоксальными. Одна – сторонница традиционного сионизма, вторая воюет за «смену элит». Соединять их – все равно что объединять Моше Гафни с Мерав Михаэли на том основании, что в израильско-арабском конфликте оба тяготеют влево.

Да, Саар и Элькин были когда-то в «Ликуде». Но то, какой была эта партия в прежние времена, отличается от «Ликуда» последних пяти лет, как отличается блок «Ихуд ха-леуми», который основали в 1999 году Ханан Порат, Цви Хендель, Рехавам Зэеви и Бени Бегин, от партии «Религиозный сионизм» Бецалеля Смотрича, Симхи Ротмана и всяких прочих «цви суккотов». Ханан Порат – либерал, кибуцник и религиозный поселенец – с ужасом отшатнулся бы от хардальной партии Смотрича, как отшатываются сегодня ветераны «Ликуда» от партии, открыто оправдывающей коррупцию, пропагандирующей слияние всех ветвей власти и, что самое жуткое, педалирующей расистскую теорию Первого и Второго Израиля. Между либеральными правыми сионистами и нынешним «Ликудом» разница такая же, как между Мерав Михаэли и Моше Гафни. Они не сочетаются. Никак.

Найдите разницу

Нетаниягу сделал заявление: Газой будут управлять палестинцы, которые хотят мира. Мне показалось, что я что-то подобное совсем недавно слышала, и я спросила у «Гугла». Оказалось, за неделю до того этот велосипед уже изобрел Ганц! Газой, сказал он, будет управлять гражданская администрация. Но и Ганц был неоригинален: за день до Ганца Яир Лапид заявил, что ни один разумный человек не думает, будто ПА будет управлять Газой, это будет гражданская администрация. Хотя в ноябре Лапид говорил другое. Да и Нетаниягу тоже говорил другое, на свой лад.

Встретились все трое – Нетаниягу, Ганц и Лапид – на одном пятачке в центре вовсе не потому, что одинаково думают. А потому что эту общую для троих позицию диктует реальность. С одной стороны, Израиль не может взять Газу под свой контроль – отсюда и высказывания о гражданской администрации. С другой стороны, Израиль не может отказаться от контроля над безопасностью. Значит, Абу Мазен out.

Когда Нетаниягу, Ганц и Лапид отвечают на вопрос «а что вы предлагаете делать с Газой на следующий день после войны?», найти различия между их ответами можно разве что под микроскопом. Поэтому политическая кампания, которую развернул Нетаниягу чуть не с первого дня войны, буксует. Премьер-министр делает вид, будто верит, что коалиция из 64 продержится еще два-три года, но прекрасно понимает, что предстоящий 2024-й станет годом выборов. Поэтому он пытается перенести избирателя на пару десятилетий назад на машине времени и создать иллюзию существования двух лагерей, «правого» и «левого». Но ни того, ни другого в израильской политике больше не существует. Не случайно появились публикации, согласно которым Моше Кахлон, плоть от плоти «Ликуда», подумывает вернуться в политику, но присоединиться собирается не к «Ликуду», а к «Государственному лагерю».

Новая линия водораздела на израильской политической карте проходит не по «зеленой черте». Она разделяет сторонников национального единства и сторонников узкой секторальной политики. А по этому признаку бибистов от правых либералов отделяет пропасть, и в одной партии им делать нечего.

Софи Рон-Мория, «Детали». Фото: Авишаг Шаар Яшув √