Гриф секретности снят: что обсуждал военный кабинет 50 лет назад

Государственный архив при министерстве главы правительства открыл доступ к протоколам заседаний военно-политического кабинета министров за второе полугодие 1967 года. Гриф секретности, снятый с этих документов, не скрывал каких-то сенсационных откровений. Но чтение протоколов позволяет заглянуть за кулисы принятия важнейших политических решений, и понять, к чему стремились и чего тогда опасались лидеры государства.

Вот протокол заседания военно-политического кабинета, состоявшегося ровно 50 лет назад, 22 ноября 1967 года. В свой время на каждой странице этого документа был поставлен гриф «совершенно секретно».

Министры собрались для того, чтобы обсудить серию серьезных инцидентов на новой границе с Иорданией. За день до этого израильская артиллерия обстреляла деревню, из которой вели огонь палестинские боевики, а спустя сутки, впервые после Шестидневной войны, иорданцы атаковали израильские позиции с применением танков. В результате были убиты двое солдат ЦАХАЛа, один был ранен.

Тогда в бой вступили ВВС Израиля. Ударом с воздуха были уничтожены шесть иорданских танков, один бронетранспортер и несколько джипов. Иорданцам удалось подбить один самолет, пилот катапультировался над территорией противника. В тот же день радио Аммана сообщило, что израильский летчик погиб в результате неудачного приземления. Иордания представила свою версию происшедшего: израильская армия, якобы, атаковала лагерь палестинских беженцев Караме, а затем нанесла неспровоцированный удар по позициям иорданских танкистов.

Протокол заседания узкого кабинета позволяет детально восстановить картину происшедшего. Докладывает начальник генштаба Ицхак Рабин: «20 ноября пограничный патруль обнаружил заложенную на его пути мину. В этом случае наши солдаты не имеют права открывать огонь в сторону противника. Они обезвредили мину и проследовали дальше. Однако спустя час, при движении в обратном направлении, примерно в этой же точке, они подверглись обстрелу со стороны Иордании. Наши солдаты открыли ответный огонь, завязалась перестрелка. Интенсивность огня со стороны Иордании нарастала. Спустя 20 минут или полчаса мы приняли решение применить артиллерию. Удару подверглась деревня Караме. Это деревня, а не лагерь беженцев».

Это принципиальный момент. Рабину важно подчеркнуть — армия старается не осложнять жизнь беженцев, покинувших свои дома лишь полгода назад. Иордании важно, чтобы мир услышал обратное — Израиль не только изгнал палестинцев в июне 1967-го, но и продолжает войну против них.

«Более того, — продолжает свой доклад Рабин, — когда командир артиллерийской батареи понял, что на улицах деревни полно мирных жителей, он приказал произвести выстрел по открытой местности, а не давать залп. В противном случае это привело бы к массовым жертвам. Услышав предупредительный выстрел, жители Караме попрятались по домам. Только после того, как улицы опустели, по деревне были выпущены 120-миллиметровые снаряды».

По утверждению иорданских источников, в результате того обстрела погибли 14 человек. Министр труда Игаль Алон, бывший командир Рабина в ПАЛЬМАХе, спрашивает: «Эта цифра выглядит достоверной?» Рабин отвечает: «У меня нет оснований подвергать ее сомнению».

Начальник генштаба описывает случившееся спустя сутки: иорданские танки прямой наводкой начали обстреливать израильские укрепленные пункты. В результате погиб резервист. Израильские танкисты, заняв удобные позиции, открыли ответный огонь. В ходе перестрелки командир одной из боевых машин был убит. Тогда было решено прибегнуть к помощи авиации. Израильские летчики решили исход сражения, уничтожив иорданские танки.

«Почему было решено применить авиацию?» — спрашивает Игаль Алон. «Артиллерия в этой ситуации была неэффективной, — отвечает Рабин. — А наши «Шерманы»,  дислоцированные в долине Иордана, значительно уступают иорданским «Паттонам». В этой ситуации помочь нам могла только авиация».

«Применение ВВС противоречит решениям правительства», — говорит министр внутренних дел Хаим Моше Шапира. «Нет, не противоречит, читайте протокол», — вступается за начальника генштаба министр обороны Моше Даян.

«Авиацию можно применять только в случае обстрелов наших населенных пунктов», — уточняет министр по делам религий Зерах Варгафтиг. «Сколько самолетов участвовало в операции?» — спрашивает Игаль Алон, пытаясь разрядить обстановку. «Четырнадцать, — отвечает Рабин. — Это были истребители «Ураган» и «Мистэр», «Миражи» мы не задействовали. Мы пока не знаем точно, как иорданцы смогли подбить один из самолетов». «Пилот был убит во время приземления?» — спрашивает министр здравоохранения Исраэль Барзилай. «У нас есть основания считать, что пилот приземлился живым и был убит разъяренной толпой», — отвечает Рабин. «Мы получим его тело?» — вступает в разговор премьер-министр Леви Эшколь. «Не знаю, проверим», — отвечает Рабин.

Дискуссия продолжается. «Ястребам» из Партии труда (Даяну и Алону) противостоят «голуби» из Национально-религиозной партии (Шапира и Варгафтиг). Интересная трансформация произошла с ними за полвека: ведь преемником МАФДАЛа является «ястребиный» «Еврейский дом», а вот «Сионистский лагерь», в состав которого входит Партия труда, стал вполне «голубиным» движением!

Министры от МАФДАЛа требуют ограничить применение авиации, поскольку это может накалить ситуацию на границе. «Можно подумать, это мы закладываем мины и обстреливаем патрули», — иронизирует Даян. «По мне, так закладывайте мины, — парирует Шапира. – Лучше минировать дороги, чем бомбить с воздуха. Не нужно обострять ситуацию. Я прошу впредь воздерживаться от подобных действий». Даян вновь и вновь обращает внимание министров: ситуация была исключительная, иорданцы впервые в ходе пограничного инцидента применили танки.

Завершив обсуждение инцидента в долине Иордана, члены кабинета переходят к ситуации на сирийской границе. С докладом на эту тему выступает начальник разведуправления генштаба Аарон Ярив. Он отмечает, что в Дамаске разочарованы тем, что объем поставок оружия Сирии уступает аналогичным поставкам Египту.

«Какова территория Сирии?» — спрашивает в этот момент Эшколь. «В двадцать раз больше площади Израиля до Шестидневной войны», — отвечает Ярив. «Там пустыня?» — спрашивает премьер-министр. «На севере Сирии есть пустыня, — докладывает Ярив. — Но в целом, это плодородная земля, богатая водными ресурсами. Экономическая ситуация в Сирии достаточно стабильная». Интересно, а до этого заседания правительства Эшколь не представлял себе, какова площадь сопредельного государства и какова его природа? Ответ на этот вопрос не дает даже снятие грифа секретности с протоколов заседаний военно-политического кабинета.

Сам характер обсуждений показывает —мало что изменилось за прошедшие полвека. На границах Израиля все так же неспокойно, и армии то и дело приходится отвечать на провокации противника — то в секторе Газа, то на Голанских высотах… При этом Израиль пытается реагировать сдержанно и пропорционально, но что именно можно считать пропорциональной реакцией по-прежнему является предметом споров как внутри страны, так и за рубежом.

А ситуация в районе деревни Караме продолжила накаляться и после отчетного заседания правительства. Спустя четыре месяца, 21 марта 1968 года там состоялось настоящее сражение между израильской армией и отрядами ООП, насчитывавшими около 900 боевиков. ООП поддерживали и части регулярной иорданской армии. Это сражение стало важнейшей частью современной палестинской мифологии. Тогда палестинцам впервые удалось нанести серьезные потери израильской армии. В ходе сражения погибли 33 солдата ЦАХАЛа, 27 танков были подбиты. И, хотя потери ООП и иорданцев были значительно выше (128 и 61 убитых соответственно), и израильская армия выполнила свою задачу — все базы ООП в районе Караме были разрушены — арабы заявили о своей победе.

Этот момент послужил психологическим переломом после Шестидневной войны. С тех пор противники еврейского государства каждое сражение с Израилем выдают за собственную победу — так было и после Войны Судного дня, этой же тактики придерживаются сегодня боевики ХАМАСа и «Хизбаллы».

Борис Ентин, «Детали». Фото: Reuters (Handout)