«Горячая линия» для бедуинов

«Бедуины страдают от множества проблем. Но это довольно закрытое сообщество. И нелегко помогать людям, когда они сами не очень этого просят, такое не очень принято. Они живут кланами, там свои законы. Но это не значит, что не следует пытаться изменить ситуацию», — сказала «Деталям» Ислам аль-Карнауи, 27-летняя бедуинка, жительница юга страны.

Она — координатор курсов добровольцев, желающих работать на «горячей линии» и помогать людям, нуждающимся в психологической поддержке. Их проводит Организация ЭРАН, в начале сентября будет открыта запись желающих на новый курс, а с недавнего времени тут начали готовить и арабоязычных волонтеров, в попытке установить более доверительное общение с, в первую очередь, бедуинской аудиторией.

— От какой проблемы бедуины страдают более всего?

— Я бы выделила особый сегмент бедуинского населения, чье психическое здоровье оставляет желать лучшего – это подростки, — говорит Ислам аль-Карнауи. — Нам доводилось общаться с девочками, которые перенесли серьезные душевные травмы, вызванные насилием или издевательствами. Наши добровольцы не раз и не два выслушивали подростков, на чьих глазах разрушали их дома, признанные незаконными постройками. Какой след оставляет такое событие в душе ребенка — никого не интересует. Ими никто не занимается.

Мне довелось иметь дело с шестнадцатилетней девушкой, жительницей юга, которой нанесли сильную душевную травму. Она с большим трудом решилась на приватный разговор. Ее отторгало сообщество, она пострадала от физического насилия и жестокого обращения, и очень долго держала всю это боль в себе. Нужно понять: никто из подростков, ни мальчик и ни девочка, ничего не расскажут о сексуальном и физическом насилии, о каких-либо других психических расстройствах — из опасения, прежде всего, нарушить бытующие в их кланах понятия о чести и достоинстве. Потому, даже если такие случаи попадаются, то работать с ними очень тяжело. Даже если есть возможность обратиться к профессионалу, но есть хоть малейшее подозрение, что он как-то связан с кланом — пострадавший будет держать язык за зубами.

Так было и с этой девушкой. Обратиться ей было не к кому, она была подавлена, сбита с толку, ее мучил вопрос самоидентификации. Она хотела вырваться в мир, но ее держали границы приличий, рамки устоявшихся племенных законов. Это стало причиной ее психического нездоровья, раздвоения.

— Насколько откровенны ваши респонденты?

— Их пока не так много, «горячая линия» на арабском языке только-только набирает силу. Гарантируется полная анонимность как звонящего, так и того, кто его выслушивает, да и саму беседу мы обычно не передаем за пределы ЭРАНа – только если нам кажется, что жизни обратившегося к нам что-то реально угрожает.

По словам аль-Карнауи, бедуинское население в Негеве растет быстрыми темпами: в 2000 году в этом регионе жило 115 тысяч бедуинов, сегодня уже более 240 тысяч. Рождаемость высока, хотя за последние десять лет несколько снизилась: с 7.14 детей в семье, в среднем в 2007 году, до 5.5 в 2017-м и с последующей тенденцией к уменьшению. Но и этот показатель до сих пор остается самым высоким по стране.

А вместе с ростом числа бедуинов растут и тиражируются проблемы, в том числе и психологические. Одна из причин тому – неопределенность с местом жительства, другая — скученность: три четверти всех бедуинов Негева живут всего в восемнадцати официально признанных населенных пунктах, остальные – в незаконных поселениях.

— Кто чаще обращается в службу поддержки – мужчины или женщины?

— Женщины, и они более склонны говорить о психическом здоровье, — говорит Ислам аль-Карнауи. — Женщинам, пострадавшим от насилия в семье, «горячая линия» ЭРАНа дает возможность исповедоваться, хотя бы анонимно. Мы не правоохранительные органы, но можем прислушаться и посоветовать. Подростки, конечно, более активны и открыты.

— Из таких бесед можно сделать вывод о том, какая проблема для бедуинского общества стала сегодня ключевой и основополагающей?

— Я думаю, надо говорить об образовании. Уровень отсева детей бедуинов в возрасте до семнадцати лет из средних сегодня — около тридцати процентов. Это несравнимо ни с арабским сектором (около пятнадцати процентов), ни с Израилем в целом (пять процентов). А аттестат получает лишь каждый пятый.

— А где же всевозможные НКО, Ассоциации, заботящиеся о положении дел в бедуинском секторе?

— Люди, которые хотят помогать, должны прежде всего знать арабский, а также ментальность бедуинов, культуру и обычаи — только тогда они смогут реально помочь. Поэтому в ЭРАНе поняли, что нужно мобилизовать добровольцев из самой бедуинской среды, обучить их и дать возможность самим работать с людьми.

Но этого недостаточно. Вы только представьте: на весь арабский сектор, а это 20 процентов от всего населения Израиля, свыше 1.600.000 человек — всего пятнадцать добровольцев ЭРАНа, говорящих по-арабски. Недостаточно и информированности о нашей работе, нужна дополнительная реклама, нужно мобилизовать еще людей, и чтобы люди знали, что есть центры, такие как ЭРАН или «ХаШахар ХаХадаш», куда можно обратиться за помощью, сохраняя при этом анонимность, но не чувствовать себя одиноким, обиженным, ущемленным, брошенным.

В то же время следует всерьез заняться и оказанием психологической помощи бедуинам Негева. В особенности — детям и подросткам. Достаточно сравнить, как заботятся о психическом здоровье детей в поселениях Омер и Легавим, и как — в соседних с ними бедуинских поселках, чтобы увидеть: разница огромна.

Марк Котлярский, «Детали». К.В. Фото: Илан Асаяг