Газовое соглашение пересматривается, но общественность молчит

Насколько успешно премьер-министр Биньямин Нетаниягу сломал хребет Государству Израиль? Об этом будут свидетельствовать два масштабных регуляторных события, которые проходят незаметно без какого-либо общественного протеста.

Одним из них является нарушение газового соглашения с четкими рекомендациями комиссии Даяна позволить компании Chevron стать газовой монополией. Таким образом, ожидается, что Chevron продолжит контролировать как месторождение Левиафан (40%), так и месторождение Тамар (25%, но на практике Chevron является доминирующей силой в эксплуатации месторождения). И это при том, что конкуренция с этими двумя месторождениями со временем исчезает – месторождение Хариш-Танин продало почти все свои запасы газа.

То, что десять лет назад привело к массовым протестам из-за опасений, что газовая экономика Израиля останется в руках одной американской компании, сегодня сопровождается молчанием. В эпоху Трампа, вероятно, очевидно, что израильское правительство подчинится американским интересам.

Во втором случае американского участия нет, поэтому, видимо, есть шанс на профессиональное и сбалансированное обсуждение, но даже в этом случае кажется, что разрыв почти сократился. Это событие представляет собой пересмотр рекомендаций комиссии Бахара — комиссии 2005 года, которая привела к разделению пенсионных касс и доверительных фондов от банков — чтобы позволить страховым компаниям получить контроль над небольшими банками.

Поскольку страховые компании контролируют пенсионные кассы и доверительные фонды, эта рекомендация поворачивает колесо вспять и возобновляет проблемные отношения между банками, предоставляющими финансовые консультации, и инструментами финансовых сбережений широкой публики.

Это основная рекомендация промежуточного отчета группы «изучения способов повышения конкуренции в банковской системе для розничного сектора». Группу возглавляют руководитель банковского надзора Банка Израиля Дани Хахиашвили и руководитель бюджетного отдела министерства финансов Йогев Гордос.

Команда вполне профессиональная, соображения профессиональные и намерения хорошие – и в центре их стоит вопрос: как, черт возьми, можно создать конкуренцию банковским гигантам Израиля, завершившим два самых тяжелых года в истории страны с самыми высокими показателями прибыли в мире.

Команда не скрывает своего мнения, что скачок прибыльности банков обусловлен эффективностью вместе с увеличением процентной маржи, но «по оценкам, если бы банковская система была более конкурентоспособной, рост ее прибыльности ожидался бы более умеренным, поскольку он перешел бы на клиентов банков и привел бы к увеличению их благосостояния». Короче говоря, из-за отсутствия конкуренции банки празднуют за счет клиентов.

Во имя конкуренции: даем свободу институциональным инвесторам

Проблема в том, что это празднование продолжается, даже несмотря на то, что регулирующие органы в Израиле, включая Банк Израиля, уже предприняли все возможные шаги, чтобы попытаться открыть банки для конкуренции, включая отделение компаний, выпускающих кредитные карты, чтобы они стали конкурентами банков; а также первое учреждение двух новых банков — One Zero и Ash. Просто два новых банка терпят неудачу и не могут создать реальную конкуренцию, в то время как компании, выпускающие кредитные карты, делают все, кроме того, чтобы получить банковскую лицензию и начать конкурировать с банками.

Неспособность конкурентов угрожать банкам объясняется их огромным недостатком в привлечении источников финансирования. Согласно подсчетам главного аудитора минфина, они привлекают свои источники на рынке капитала по цене, которая на 2% выше, чем проценты, которые банки платят по депозитам населения. То есть это очень неравное конкурентное поле.

Другая причина заключается в огромной экономической мощи банков и их контроле над клиентами, что означает, например, что компании, выпускающие кредитные карты, боятся противостоять им.

Печальный вывод регуляторов в Израиле заключается в том, что только хищные монстры, имеющие доступ к источникам финансирования, аналогичным источникам банков, имеют шанс конкурировать с ними – то есть институциональные инвесторы. Холдинговые компании страховых компаний контролируют 2,6 триллиона шекелей государственных активов через пенсионные кассы и доверительные фонды, которыми они управляют для общественности.

Так родилась идея ослабить узду, навязанную комиссией Бахара. То есть позволить институциональным инвесторам (точнее, материнской компании институционального инвестора, но это, по сути, одно и то же) получить контроль над мелкими банками. Предполагается, что это вызовет взрыв конкуренции и позволит принадлежащим им небольшим банкам — скажем, банку «Харель» или банку «Феникс» — конкурировать с пятью крупнейшими банками Израиля.

Препятствие для слепого

Однако даже если речь идет о владении только небольшими банками, отмена выводов комитета Бахара поднимает немало сложных вопросов, включая два центральных. Во-первых, возвращение к миру конфликтов интересов в финансовом консалтинге, который и должна была разрешить комиссия Бахара. До отделения пенсионных касс и доверительных фондов от банков, хотя банки были обязаны предоставлять объективные финансовые консультации, каким-то образом получалось, что каждый банк рекомендовал не менее 90% своих клиентов покупать собственные фонды.

Это ставит препятствие перед слепым: невозможно ожидать, что орган, являющийся владельцем доверительного фонда, порекомендует купить фонд конкурентов. Решение Бахара было резким и элегантным: запретить банкам владеть кассами и фондами, тем самым устранив конфликт интересов с самого начала.

Но сейчас этот конфликт интересов возвращается, и на практике он не имеет решения. Команда Гордоса-Хахиашвили обдумывает, что делать с проблемой финансовых консультаций, и обсуждает три варианта: следует ли полностью запретить банку, принадлежащему страховой компании, давать консультации относительно пенсионных касс и доверительных фондов, оставив, таким образом, клиентов банка без финансовых консультаций?

Следует ли ему разрешить давать советы, но не иметь возможности консультировать относительно касс и фондов, принадлежащих материнской компании, в результате чего клиенты банка получают лишь частичные финансовые консультации? Следует ли ему разрешить продавать только кассы и фонды материнской компании в качестве маркетинговой организации, а не консультативной организации, и верить, что клиенты поймут это и будут осторожны с советами, данными им консультантом банка? Все альтернативы плохие, и команда не смогла определиться между ними.

Разумное управление рисками?

Еще одна сложная проблема, которой команда предпочитает не заниматься, — это вопрос экономической централизации. И без того институциональные инвесторы контролируют половину общественных активов, 2,6 триллиона шекелей, и даже в этом случае, по их мнению, на израильском рынке капитала все будет работать – в том числе при голосовании по назначению директоров и контроле над сделками с акционерами во всех крупнейших компаниях экономики. Имеет ли смысл и дальше увеличивать их экономическую мощь за счет покупки банков?

Ответ команды Гордоса-Хахиашвили заключается в том, что с этой целью институциональные инвесторы были ограничены только небольшими банками – что, по их мнению, предотвратит большую часть финансового ущерба – и, с другой стороны, появится небольшая конкуренция между банками. Это управление рисками, которое, по их мнению, является разумным. В другие, более реформированные времена общественность, вероятно, уже выразила бы свое мнение об этой формуле управления рисками и о том, насколько она разумна.

Мейрав Арлозоров, TheMarker, Ю.Л. Фото: Роман Янушевский ∇