Почему рынки игнорируют политический тупик в Израиле

Целый год израильская политика находится в тупике. Дважды проведенные выборы так и не привели к созданию правительства, и теперь страна готовится к третьим выборам, которые, вполне вероятно, тоже не будут последними. Страной управляет переходное правительство, многие вопросы перешли в спящий режим, а министр финансов Моше Кахлон понизил себя до статуса «хромой утки», заявив об уходе из политики.

Если этого мало, то дефицит госбюджета продолжает расти: по мнению Банка Израиля, он может достичь 4,6 процента от ВВП, и даже в самом лучшем случае в течение многих месяцев у нас не будет действующего правительства для решения этой проблемы.

Тем не менее, 26 января биржевой индекс Tель-Aвив-35 тель-авивской фондовой биржи по итогам торгов оказался на уровне 1725 пунктов, побив свой предыдущий рекорд, установленный в 2015 году. Индекс TA-35 вырос в прошлом году на 14 процентов. Шекель остается одной из самых сильных валют в мире. За тот же период он вырос более чем на 6 процентов по отношению к доллару.

Похоже, израильские инвесторы выработали иммунитет к падениям на бирже. Но они не единственные в эти дни.

«Жадность инвесторов и их нежелание видеть риски растут во всем мире, не только у нас, — говорит Алекс Забежинский, главный экономист инвестиционного дома «Мейтав даш». — Что касается бюджетного дефицита, эту проблему надо рассматривать в перспективе. Хотя раньше у нас никогда не было трех досрочных выборов подряд в течение года, рынки полагают, что, в конце концов, новое правительство будет сформировано и предпримет шаги, необходимые для решения проблемы дефицита».

Что может привести к падению биржи? «Если политический кризис продолжится, можно ожидать, что экономический рост серьезно пострадает. Неопределенность вредна для экономики, и, в конце концов, это может обрушить финансовые рынки», — говорит Забежинский.

Сейчас инвесторы не видят высокой вероятности негативных сценариев. Возможно, из-за того, что все, кто делал ставку на понижение рынка в течение прошлого года, потеряли большие деньги.

«Даже если риск остается, он не отражается на рынке непосредственно — жадность сильнее страха», — говорит Забежинский.

Будущий кризис

Майкл Сарэль, глава экономического форума «Кохелет» и бывший главный экономист министерства финансов, менее оптимистичен по поводу дефицита бюджета.

«Дефицит — серьезная проблема. Не в смысле банкротства или неплатежеспособности, а в ощущении приближающегося кризиса и опасности того, что Израилю придется принимать меры жесткой экономии, повышая налоги. Это ударит по простым гражданам и может вызвать социальную напряженность», — говорит Сарэль.

По словам Забежинского, сейчас экономика Израиля находится в хорошем состоянии. Среди государств-членов Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) только Ирландия имела более высокие темпы роста в 2019 году. ВВП Израиля вырос на 3,3 процента в прошлом году, а правительственные прогнозы на этот год видят лишь небольшое замедление — до 2,9 — 3 процентов.

Сарэль отмечает, что рынки меньше озабочены экономическим ростом, чем инфляцией и процентными ставками, но они очень благоприятны. Нет никаких признаков изменений к худшему.

«Этот прогноз дает попутный ветер многим биржевым индексам. Хотя правительство ничего не делает для стимулирования экономического роста, Израиль избежал кризисной ситуации или рецессии, — говорит Сарэль. — Местный рынок находится под влиянием мировых рынков, где инфляция низкая, и прогнозируется, что процентные ставки будут оставаться низкими в будущем. Инвесторы также снизили риск возникновения серьезного кризиса между США и Китаем».

Даже если бюджетный дефицит сам по себе не является кризисом, отсутствие постоянного правительства напрямую влияет на многие компании, которые в значительной степени зависят от государственных контрактов. Многие контракты, на которые были объявлены конкурсы, так и не заключены, а новые конкурсы не объявляются.

Тиран Ротман, глава консалтинговой компании «Frost & Sullivan Israel», говорит, что его фирма в июне приняла участие в конкурсе министерства транспорта, и победителей должны были объявить к сентябрю. По сей день никто из участников не получил никаких известий.

«В другом конкурсе, объявленном министерством энергетики, мы решили даже не участвовать, потому что подготовка к нему отнимала у нас слишком много ресурсов, а когда будут объявлены результаты – никому не известно, — говорит Ротман. — Это создало затор. Из-за политической неопределенности такие компании, как наша, которые инвестировали серьезные ресурсы и задействовали персонал для подготовки к конкурсам, понесли убытки. Все инвестиции ушли в мусорное ведро».

Тем не менее, Ротман не видит, чтобы это сдерживало рост биржи: «Даже в нашей нынешней экономической ситуации многие европейские страны с удовольствием поменялись бы с нами местами, поэтому не нужно слишком беспокоиться. Фондовый рынок может продолжать расти в течение следующих нескольких лет. Вне связи с пиками, которых он уже достиг. Он будет соответствовать фондовому рынку США».

Озадаченные иностранцы

Мати Гиль, начальник отдела государственных, корпоративных и международных рынков фармацевтического концерна «Тева», немного обеспокоен. Он говорит, что международные инвесторы, взвешивающие свои позиции на израильском фондовом рынке, озадачены продолжительным правительственным кризисом.

«Они спрашивают нас, какова будет политика правительства через три-пять лет, чтобы они могли заранее подготовиться. Я не знаю, что им сказать», — говорит он.

«Привлекательность израильского рынка для транснациональных компаний была подорвана. Например, фармацевтические компании, которые планируют свои инвестиционные программы на много лет вперед, с большей вероятностью предпочтут продавать свои лекарства в других странах, а не в Израиле. Израиль потеряет свои позиции в списке приоритетных стран», — предупреждает Гиль.

Эрез Вильф, начальник отдела инвестиций в пенсионном и инвестиционном фонде «Альтшулер-Шахам», настроен более оптимистично. Несмотря на бюджетный дефицит, израильская экономика сильна по сравнению с другими странами. Лучшее тому подтверждение — сильный шекель.

«Израиль стал альтернативой для иностранных инвесторов и венчурных фондов, которые инвестируют в стартапы. Только в 2019 году они вложили в экономику Израиля более 8 млрд. долларов», — отмечает он. Причина в том, что в эпоху глобальных низких процентных ставок альтернативные инвестиции, такие как стартапы, приобретают все большую популярность.

«Иностранные инвестиции, поступающие в Израиль, ослабляют доллар и другие иностранные валюты по отношению к шекелю, поэтому наша валюта такая сильная», — говорит Вильф.

Если бы Банк Израиля не вмешался в валютные торги, как это снова повторилось на прошлой неделе, доллар упал бы до уровня 3 шекелей (утром 28 января курс составлял 3,45 шек.). При этом вмешательство Банка Израиля, который целенаправленно закупает доллары в огромном количестве, имеет все меньший эффект.

«За последние два года мы увидели растущий дефицит бюджета. Следующему правительству придется предпринять серьезные шаги для его преодоления, сокращать бюджеты и повышать налоги. Это повлияет на среднестатистического гражданина и экономический рост», — говорит Вильф.

Но завершил он на оптимистической ноте, сказав, что в эти дни правительство Израиля могло бы брать кредиты под гораздо более низкие проценты. Три года назад оно выпустило 10-летние облигации под 2,5 процента годовых. Сегодня оно может занять деньги под 0,5 процента. «Это — экономия сотен миллионов шекелей на текущих платежах по процентам, которые можно направить на инвестиции в такие самые проблематичные области, как здравоохранение и образование».

Шелли Аппельберг, «ХаАрец» Ц.З.

Фото: Нир Кейдар