5 декабря кандидат в президенты Франции Эрик Земмур запустил свою новую политическую партию – Reconquête. В переводе с французского это означает «Восстановление», но у него есть и другое значение – «Отвоевание», откуда идет прямой отсыл к испанскому слову «Реконкиста», откровенному намеку на долгий период истории, в течение которого христианские королевства боролись за освобождение Пиренейского полуострова от мусульманского владычества, кульминацией которого стало падение Гранады в 1492 году.
Большая часть анализа потенциальной кандидатуры Земмура в последние месяцы была сосредоточена на том, как его ультранационалистическая, антииммигрантская и антимусульманская платформа оживила французский сектор ультраправого расизма, и, конечно, на нелепости того факта, что человек, делающий это, является сыном еврейских алжирских иммигрантов.
Многие поспешили заявить, что французский фашизм Земмура противоречит его еврейской идентичности. Хаим Корсиа, главный раввин Франции, зашел так далеко, что заявил в телевизионном интервью, что Земмур «безусловно» антисемит.
Несомненно, многие позиции и высказывания Земмура прочно вписывают его во французскую традицию юдофобии, будь то его утверждение, что французские военные были правы, подозревая Альфреда Дрейфуса в шпионаже, поскольку он был «немцем», или что окончательное оправдание Дрейфуса остается «туманным».
Земмур выступает против того, чтобы французское правительство взяло на себя ответственность за депортацию французских евреев на смерть во время Катастрофы (как и лидер французских ультралевых Жан-Люк Меленшон), и сделал ложное утверждение, будто коллаборационистский режим маршала Петэна на самом деле защищал евреев страны (иностранные евреи, жившие во Франции во время войны, его волнуют меньше). Французские евреи, убитые в 2012 году стрелком-исламистом в еврейской школе в Тулузе, являются для Земмура «иностранцами», потому что они были похоронены в Израиле.
Но хотя все это классически французские тропы антисемитизма, выбор Земмуром Реконкисты в качестве названия своего движения и его последующие обещания одержать победу в «отвоевании» Франции работают на гораздо более широкий контекст как мировой истории, так и современной геополитики.
«Реальная опасность нового арабо-мусульманского нападения на Запад»
Реконкиста была не просто ключевым историческим событием, она уже давно наделяется метафизическим значением теми, кто видит мир в тысячелетней борьбе между силами ислама и «иудео-христианским» Западом. Конечно, такое истолкование Реконкисты превалировало в католической традиции и учении, и в более консервативных уголках католической церкви, не привлеченных более удобной догмой Папы Франциска, это по-прежнему так. Но оно ни в коем случае не ограничивается католическим дискурсом.
Это одна из главных тем в теории заговора, которую влиятельный французский теоретик заговора Рено Камю в 2011 году назвал «Великой заменой», согласно которой ислам якобы замышляет захватить Европу посредством миграции и демографии или, как он это назвал, «геноцида путем замещения».
Камю – поклонник Земмура, а Земмур – преданный сторонник этой теории, но подобные идеи высказываются и в Соединенных Штатах правыми популистами, такими как Такер Карлсон и Стив Бэннон, которые любят вспоминать «долгую историю борьбы иудео-христианского Запада с исламом» и якобы придерживавшихся правых взглядов «праотцов», которые «не пускали ислам в мир».
Идея, что Запад вынужден возобновить Реконкисту, не принадлежит Камю. Она существует уже давно.
И хотя теория «Великой замены» была с радостью принята антисемитами – сторонниками теории превосходства белой расы, Земмур – не единственный выдающийся еврейский мыслитель, который считает, что мир, в котором мы живем, охвачен экзистенциальной борьбой между исламом и Западом. Он даже не первый.
Еще в 1998 году, задолго до того, как Камю написал свою книгу, фактически еще будучи левым, эта цитата появилась в интервью газете «ХаАрец»: «Ислам всегда пытался поработить западный мир. Если бы два предыдущих нападения не были отбиты, вся история человечества сложилась бы иначе. На долю человечества не выпали бы благословленные 500 лет новой европейской эры, а вместе с ней – все наше культурное становление. И вот теперь, в наше время, джинн арабо-мусульманской угрозы снова вырвался из бутылки. В результате мы возвращаемся на 1200 лет назад».
Интервьюируемый был историком средневековой Испании, неким Бенционом Нетаниягу, и он предупреждал, что «древний исламский порыв», с которым все эти века боролись христианские короли, может вот-вот вернуться. «Сейчас мы стоим перед возможностью нового появления этой волны, – сказал он. – Перед реальной опасностью нового арабо-мусульманского нападения на Запад. Не исключено, что это произойдет уже в ближайшие 15-20 лет».
«На этот раз, – продолжил он, – угроза больше, чем в прошлом, поскольку некоторые исламские страны и движения имеют в своем распоряжении неограниченное количество денег, что позволяет им приобретать военные технологии самого лучшего качества. Мы (Израиль) находимся в центре этого колоссального столкновения, и нам угрожает явная опасность».
Профессор Нетаниягу не слишком преуспел на академическом поприще. В течение многих лет он пытался получить должность в университете в Израиле или за рубежом. Его книги не продавались, и большинство историков отвергают его теории о расовых корнях преследования евреев испанской инквизицией. Но ему суждено было стать чрезвычайно влиятельной фигурой – через своего сына.
Биньямин Нетаниягу делал не все, что говорил ему отец. Например, в возрасте 18 лет он бросил ему вызов, вернувшись в Израиль, чтобы пойти в армию, вместо того, чтобы поступить в Йельский университет. Но, несомненно, отец сформировал мировоззрение сына. В книге самого Нетаниягу «Место среди народов» (впервые опубликованной в 1993 году) Биньямин так же, как и Бенцион, одержим «покорением арабами Испании в ходе их великой экспансии».
Для него Реконкиста – это историческая модель возвращения евреев на родину: «То, чего испанцы достигли через восемь веков, евреи достигли через двенадцать». Хотя традиционно считается, что еврейское изгнание длилось почти 2000 лет, начиная с разрушения Иерусалима римлянами, Нетаниягу решил начать отсчет с исламского завоевания Палестины в 635 году, всего за три четверти века до завоевания Испании.
В глазах мира возвращение евреев должно быть не только таким же неизбежным и неообратимым, как Реконкиста, утверждает Нетаниягу-младший в своей книге, но Запад должен всегда помнить, что «арабы ворвались на мировую арену в седьмом веке, после того как Мухаммед создал новую религию, ислам. За удивительно короткое время они завоевали весь Ближний Восток и Северную Африку и проникли глубоко в Европу».
«В глазах арабов эти молниеносные победы были явным доказательством того, что они ниспосланы богом, и означали превосходство арабской нации и ислама над христианством и Западом... То, что им не удалось достичь превосходства, остается «национальной травмой», которая мотивирует арабов по сей день и является «реальной природой Ближнего Востока, таящейся в их фанатизме, и представляющей опасность для спокойствия и благополучия всего мира», – утверждает он.
Именно это, по мнению Нетаниягу, лежит в основе «войн арабов против Израиля и их тлеющей враждебности между этими войнами». По его словам, арабские государства руководствуются не солидарностью с палестинцами, а «тремя взаимоусиливающими факторами, которые вместе составляют истинную суть многочисленных конфликтов на Ближнем Востоке: панарабским националистическим неприятием любого неарабского суверенитета на Ближнем Востоке; стремлением исламских фундаменталистов очистить регион от неисламского влияния; и особенно – горькой исторической обидой на Запад».
Так антисемит ли Земмур?
Нетаниягу написал эти слова почти 30 лет назад, но они были и остаются основой его политики в отношении палестинцев, арабского мира в целом и Ирана на протяжении всей его политической карьеры. Они также лежат в основе некоторых из его ближайших союзов.
Отец и сын Нетаниягу, конечно, не были первыми, кто пришел к идее отождествления Израиля и сионистского предприятия с христианским Западом, противостоящим исламскому экспансионизму, но, подобно Земмуру, Камю и его американским приверженцам, они сформулировали его для нового века.
И так же, как еврейские корни Земмура освобождают его – по крайней мере, в глазах некоторых – от обвинений в антисемитизме, Нетаниягу и его сторонники готовы сделать то же самое для союзников-единомышленников. Антисемитские кампании венгерского премьер-министра Виктора Орбана, ревизионизм Катастрофы правительства в Польше и, прежде всего, тенденции к продвижению идей превосходства белой расы Дональда Трампа – все они были обелены лично Нетаниягу, потому что они разделяют его мировоззрение.
Подобно Земмуру, который в своем стремлении возглавить завоевание Франции готов поставить под угрозу своих собратьев – французских евреев, Нетаниягу сделал то же самое с венгерскими, польскими и американскими евреями, заключив в объятия лидеров их стран.
Так антисемит Земмур или нет? Возможно, да, но чтобы утверждать это, нужно признать, что и Нетаниягу тоже является таковым.
Аншель Пфеффер, «ХаАрец», М.Р.
Фото: Bertrand Guay, Pool Photo via AP/Emil Salman, Haaretz˜
