Эрель Маргалит: «Давайте называть вещи своими именами: это – коррупция»

Недавно ему не давали особых шансов на победу, но чем ближе праймериз в «Аводе» – тем чаще имя Эреля Маргалита упоминается в числе фаворитов гонки. В интервью «Деталям» он говорил о репатриантах, о возможностях экономического роста, и о выборе пути, которым захочет идти его партия.

— «Авода» теряет – или, возможно, уже потеряла — статус «второй политической силы». Мы привыкли к биполярной системе, в которой противостоят друг другу «Ликуд» и «Авода», а секторальные партии ищут, к кому примкнуть. Но сейчас по другую сторону от Ликуда – новые левые из «Еш Атид», а популярность «Аводы» снизилась до однозначного числа мандатов. Чем объясните подобное драматическое снижению статуса?

– Все так. Просто когда перед прошлыми выборами мы были альтернативой, когда объединили свои силы на единой платформе – тогда мы выросли. А когда после выборов перестали быть явной оппозицией, а начали вести перманентные переговоры о возможности войти в правительство – растеряли значительную часть своих сил.

Так что же теперь, в принципе, мы хотим сделать? Мы должны вернуть драму в отношения между правыми и левыми, между «Ликудом» и «Аводой». В тот момент, когда вернется этот спор, этот выбор между двумя методами управления государством, двумя путями реализации мирного процесса, двумя формулами регионального урегулирования… Тогда возникнет дилемма: «ты хочешь, чтобы Битан управлял этим – или я? — реши, чего ты хочешь!»

И когда драма вернется на повестку дня, мы увидим, что «Ликуд» разваливается. Потому что в «Ликуде» есть Битан, и есть его тень, которую зовут «предатель Бени Бегин». А у нас – великолепный лагерь. Но он должен объединиться. И объединить его должен представитель «Аводы», который привлечет и специалистов в области безопасности, и людей из местных органов власти; который начнет возвращать домой тех, кто ушел к Лапиду, и вернет «Еш Атид» в привычное ей состояние партии с 10-ю мандатами. Сначала «Авода» вернет свои 24-25 мандатов, а потом начнет забирать их у «Ликуда».

Политический тренд последнего времени: избиратель тянется к вне-системщикам. Успешный предприниматель Эрель Маргалит более ассоциируется с миром бизнеса, чем с партийным чиновничеством. Неудивительно, что и схлестнулся он со старым профсоюзно-партийным боссом Амиром Перецем, людей которого заподозрили в коррупции: в Сдероте они, якобы, завлекали активистов… купонами на продукты из супермаркета сети «Рами Леви»! Партийный суд отверг оправдания Переца и счел, что эти подозрения стоит расследовать. В штабе Маргалита высказались на этот счет:

«Коррупция есть коррупция. Точка. Или ты борешься с коррупцией, или становишься частью ее. И промолчать – значит, стать ее частью. И если Амир Перец утверждает, что ничего не было, тогда в чем же проблема? Пусть согласиться провести следствие… Если «Авода» намерена сражаться с коррупцией Нетаниягу, если «Авода» хочет вернуться к власти, мы должны прийти к следующим выборам с чистыми руками. Эрель уже вынужден ходить с охраной, после того, как его жизни угрожали за то, что не стал молчать о сделке с подводными лодками, и этим его не напугать».

Пока что, несмотря на скандал, Амир Перец сохраняет шансы на избрание новым председателем «Аводы». Если же победит Маргалит – куда он поведет свою партию?

— 9 кандидатов, претендующих на лидерство в Аводе – это ли не признак раскола?

— Нет, это признак того, что в партии проходят праймериз. Пришло время новых идей, новой энергии, новых людей – и в государстве, и в партии. Время новой социал-демократии, которая не против бизнеса, но против монополий. Сегодня большинство жителей нашего государства работают, но не зарабатывают. Я знаю, как найти качественные рабочие места – на севере, на юге, в Иерусалиме, в Тель-Авиве…

И мы скажем Нетаниягу, что он погряз в коррупции с подводными лодками. Что он подстрекает и сеет рознь между всеми — репатриантами и старожилами, арабами и евреями, религиозными и светскими… Мы пришли, чтобы сказать ему: ты правил четыре каденции. Друзья, может быть, вы думаете даже, что он сделал что-то хорошее? Но он сделал и много плохих вещей!

— Разве не «Еш Атид» и не Яир Лапид – главный конкурент сейчас?

— Может быть. Но он – человек разговоров. А я человек дела.

— Но возможность сотрудничества между вами сохраняется?

— Да. Просто каждый раз, когда партия центра становится больше, правые получают силу. Я же хочу, чтобы мы были большими, и чтобы к нам присоедились Лапид, Кахлон, Буги Яалон, партия репатриантов… Чтобы мы построили большой левый лагерь – но современный! Меня не пугает слово «левый». Я говорю об экономическом развитии и безопасности, эту тему обычно эксплуатируют правые, но я говорю о развитии Галилеи и Негева, о репатриантах, о молодых арабах, которые могут выйти на рынок труда. Я вижу это, я знаю, как сделать это.

Людям нужна надежда. Они вкладывают в образование, они инвестируют в своих детей, а что получают в итоге? Работу на два уровня ниже их возможностей. Жаль!

Основатель венчурного фонда JVP, мультимиллионер (а по некоторым оценкам – миллиардер), Эрель Маргалит идет на выборы с собственной экономической программой, получившей название «План интересов».

В основу этого Плана заложены две простые аксиомы: «Тот, чьи интересы совпадают с моими – мой союзник», и «Враг моего врага — мой друг». Одной из ключевых угроз для нашего региона Маргалит считает возможность Ирана превратиться в экономическую супердержаву – благодаря полученному Тегераном праву привлекать иностранные инвестиции.

Он пишет собственную картину Нового Ближнего Востока: мирный процесс достижим, если стороны сойдутся в финансовых интересах. «Чтобы мотивировать развитие региона, мы должны сформулировать комплексный международный план и ряд региональных проектов, которые позволят капиталам из Америки, Европы, Китая, России быть инвестированными в проекты, которые экономически осуществимы и выгодны», — утверждает он, и называет несколько таких проектов:

1. «Окно на Ближний Восток»: строительство аэропорта с 2 терминалами, один на стороне Израиля, другой на стороне Иордании, для воздушного сообщения с Египтом и Саудовской Аравией;
2. Восстановление сектора Газа – с оговоркой «только если в нем произойдут политические изменения»;
3. Создание региональной хай-тек-сети, которая соединит Рабат, Тунис, Каир, Аман, Эр-Рияд, Дубай, Иерусалим, Бахрейн, Тель-Авив и Рамаллу.
4. Проекты по преодолению кризиса пресной воды и строительство опреснительных станций для нужд Эйлата и Акабы.
5. Создание промзоны и зоны свободной торговли между Израилем, Палестинской автономией и Иорданией.

Маргалит утверждает, что политические соглашения такого рода в течение 10 лет увеличат ВВП Израиля на 61.3 млрд. долларов в год, причем 27 млрд. придется на рост экспорта, 22 млрд. – на рост туризма, и 2.3 млрд – на рост иностранных инвестиций. Он называет дополнительные источники бюджета: снижение процентной ставки по госдолгу принесет 2 млрд. шекелей в год, сокращение затрат на армию и изолированные поселения – 11.4 млрд. шекелей, и главное – рост доходов от налогов и роста ВВП даст 54 дополнительных млрд. шекелей в год. То есть от мирного урегулирования бюджет выиграет, по его мнению, 67.5 млрд шекелей в год.

— Вот эти числа: 61 миллиард долларов, 67 миллиардов долларов – это не чересчур «розовые очки»? Они подкреплены расчетами?

— В реальности будет намного больше, здесь изложен довольно консервативный прогноз. Когда в 92-м году Рабин сказал «да» региональному развитию, темы роста в Израиле выросли беспрецедентно, 7-8% в год! И объем инвестиций вырос тогда очень значительно.

— Но Нетаниягу утверждает, что именно он привел страну в последние годы к экономическому росту.

— К какому росту? В объемах инвестиций есть рост, скажите мне? Увеличился только частный спрос. Нет вложений в промышленность, нет вложений в малый бизнес. 62 тысячи малых и средних предприятий закрылись за последние 12 месяцев, это не безобразие?! Вся эта бюрократия, вместо борьбы с монополиями, давит малые бизнесы, превращая их жизнь в 18 кругов ада!

Я провел закон о том, чтобы оплата проводилась в течение 30 дней. Я провел закон о пособии по безработице для индивидуальных предпринимателей. Бизнес-сектор может стать проводником социальных реформ в Израиле, а правительственные компании нуждаются в оздоровлении. «Правительственная компания» – это не ругательство, это не коммунизм. Нет ничего плохого в том, что электроэнергия останется в руках государства! Но ты относишься к этой компании как к пасынку, вводишь его в 70 миллиардов шекелей дефицита – так ты ведешь себя и с почтой, и с водными ресурсами…

Посмотри, сколько людей уезжают? В Канаду, в другие страны… Я встречаю их за рубежом. А репатрианты? Посмотри, сколько работников из бывшего СССР трудятся в компаниях, которые я создал – каждый третий! Я бы не стал успешным без них.

Я для них создал первые технологические теплицы в стране, это было в 1992 году. Я, вместе с Тедди Коллеком и Ицхаком Рабиным… Некоторые из тех бизнес-идей не показали себя, надо сказать правду. Мы на каком-то этапе поняли, что это должно быть в частных руках. Я забрал две теплицы, и со временем из них вышло около ста новых компаний! Но я помню исключительную силу этих людей, которые прибыли в нашу страну. Их головы, их приверженность технологиям, исследованиям, достижениям…

— И все-таки «русские» в массе своей по-прежнему смотрят на «Аводу», как на довольно устаревшую систему, которая не так уж их интересует, не нравится им. Вы – вне этой системы?

— Да. Я предприниматель. Я прихожу с новыми идеями. Иду, как личность, персонально – не как партия. Иду не для того, чтобы работать со старыми элитами, монополистами.

Я убедил 9 правительств инвестировать 1.4 млрд. долларов в пенсионный фонд – Сингапур, Япония, Голландия, Франция, Аляска, Калифорния, Нью-Йорк, Финляндия. То есть я умею приводить деньги, и смогу привести их сюда. В мире много денег, их только нужно мобилизовать. Не надо обходиться только государственным бюджетом, можно задействовать и частные капиталы, но правительство должно уметь строить проекты – инфраструктурные, технологические, промышленные.

В Израиле многое можно сделать, но для этого нужно, чтобы страной руководил не счетовод Минфина, а предприниматель, который понимает, что здесь творится. Инициатор, который видит направление и на междуанродном уровне, и в экономическом срезе. И главное – который видит людей. И они ему не безразличны. Он уже сделал свои деньги, он не идет стричь купоны с подводных лодок. Он не идет получать шампанское в подарок. Потому что если бы я хотел шампанского, то не шел бы в политику.

Эмиль Шлеймович, «Детали». Фото: Эмиль Сальман