Вечером 16 октября в кнессете прошло «торжественное» заседание в честь Дня алии. Почему кавычки? Потому что это был позор.
Перед заседанием депутаты почтили память убитого террористами министра Рехавама Зеэви («Ганди»). На церемонии было 26 человек. Менее четверти парламентариев. На заседании в честь алии осталось чуть больше десятка — в основном, русскоязычные и выходцы из Эфиопии. Ни главы коалиции, ни главы оппозиции в зале не было.
Мои коллеги произносили речи о том, что алия является самим смыслом существования государства. Что без репатриации не существует сионизма. Они перечисляли, как много пользы репатрианты принесли стране. А я смотрел на пустой зал, и было больно. Кому мы все это рассказываем, самим себе? А зачем?
Мы знаем, как наша алия изменила эту страну, и ее вклад в укрепление еврейского государства невозможно переоценить. Мы стремились стать и стали израильтянами, платя за это потом и кровью. Но знают ли об этом все остальные? Знают ли они о том, что почти 30 лет с начала большой алии не решено множество проблем, а существующие только множатся?
Именно этому я посвятил свою речь. Проблемам взаимоотношений религии и государства в стране, где нет возможности ни достойного захоронения, ни бракосочетания не только для неевреев по Галахе, но и для тех, кто прошел государственную армейскую систему гиюра. Проблемам 27 тысяч семей репатриантов, которые стоят в очереди на социальное жилье. Проблемам с национальным страхованием, с бюрократами в МВД, с пенсиями и многими другими вопросами, решения которым не нашло нынешнее правительство, и решение которых никак не продвигает парламентская оппозиция.
Все это, к сожалению, было высказано единственной представительнице правительства, находившейся в зале — министру абсорбции Софе Ландвер. И я не раз извинился перед ней, так как очень хорошо знаю, что она старается продвигать решение целого ряда проблем. Но об одной из них я практически не говорил, только упомянул, так как адресата в зале не было.
Министр просвещения Нафтали Беннет, который, судя по всему, занят не просвещением, а критикой министерства обороны, вот уже около месяца не отвечает на мой запрос. А он касается скандального увольнения школьной учительницы, оставшейся без работы за то, что она говорила в классе с детьми- репатриантами на русском языке.
Я хотел спросить господина Беннету не только об этом. Я хотел бы узнать, почему в его ведомстве, например, старательно затушевывают роль русскоязычного еврейства в строительстве государства? Почему история борьбы сотен тысяч евреев СССР за выезд превратилось в нечто микроскопическое, упоминаемое мельком. Почему тема узников Сиона, тема “самолетного дела”, тема участия полумиллиона советских евреев во Второй мировой войне практически не поднимаются в ходе обучения?
Моим друзьям в СССР родители рассказывали дома, что “ташкентский фронт” — это антисемитский миф, и что евреи борются за право жить в своей стране. А теперь они рассказывают об этом сами своим детям — учащимся израильских школ! Которые ничего об этом не знают.
Я бы хотел спросить у господина Беннета, почему его ведомство поддерживает и укрепляет стереотипы в отношении русскоязычных репатриантов, бытовавшие в 90-х годах прошлого века? Почему в официальных документах Минпроса, даже в объявлениях академических заведений, слово “репатриация” заменяется словом “эмиграция”. Почему тех, кто имеет право на репатриацию в Израиль, превращают в “мигрантов”, аналогичных африканским нелегалам?
Этот вопрос мне кажется не менее важным, чем другие наболевшие проблемы. Ведь именно путем такой подмены понятий и переписывания истории для молодых израильтян нас, русскоязычных евреев, репатриантов, лишают корней, наследия, нашей истории и связи с нашей страной и нашим народом.
Депутат кнессета Роберт Тивьяев, специально для сайта «Детали»
На снимке: Роберт Тивьяев. Фото: Томер Аппельбаум
