Даже среди войны: евреи и арабы вместе строят новый «лагерь мира» в Израиле

«Ты не одна», – сказала еврейка арабской женщине. Две израильтянки, встретившись впервые, в слезах обнялись. Эта сцена разыгралась в Лоде, в квартире арабской женщины Исры Абу Лабан Уди. Она мать-одиночка, и ее трехлетний сын Тарек весело бегал среди гостей дома – 14 незнакомых евреев и арабов.

Уди рассказывает, что с начала учебного года ее сын, говорящий только по-арабски, посещал муниципальный ивритоязычный детский сад. Спустя две недели после 7 октября дети вернулись в сад. По словам Уди, воспитательница, услышав, что Тарек говорит по-арабски, ударила его и потребовала, чтобы он не говорил «на этом языке».

Уди подала заявление в полицию. Оно до сих пор на рассмотрении, а Тарек не ходит в детский сад уже несколько недель. Воспитательница по-прежнему работает в детском саду. Женщина отрицает, что ударила Тарека, и тоже подала заявление в полицию, утверждая, что мать ребенка клевещет на нее.

Уди чувствовала одиночество и беспомощность, пока в ее дом не пришли активисты «Омдим беяхад» (в переводе с иврита – «Стоим вместе»). Это арабо-еврейское общественное движение стремится к созданию в Израиле общества равных возможностей.

Через три дня Уди и ее маленький сын посетили мероприятие, организованное движением в соседней Рамле. Как и Лод, Рамла – город со смешанным еврейско-арабским населением.

Арабы и евреи работали бок о бок, готовя продуктовые наборы для еврейских, мусульманских и христианских семей, лишившихся средств к существованию из-за войны.

Уди и ее сын не случайно присоединились к акции «Омдим беяхад». Это часть «плана восстановления», который движение рекомендует людям, пострадавшим от расизма. Его суть – превратить обиду в конструктивную деятельность.

«Это дает людям силы перевести обиду в совместную деятельность, восстанавливает чувство контроля, а также приводит к нам новых высокомотивированных членов», – объясняет 24-летний Омри Горен, глава студенческого отделения и куратор деятельности организации в районе Рамла – Лод.

Закончив упаковку продуктов, перед отправкой посылок 30 волонтеров собрались для диалога. Горен попросил их представиться и рассказать, что они чувствуют.

Один араб рассказал, что его жена испугалась последствий войны для арабских граждан Израиля и уехала за границу с одним из детей, а другого сына, инженера-электрика, из-за «ситуации» уволили с работы.

Сидевший рядом с этим арабом еврей на протяжении трех десятилетий был владельцем магазина в Рамле, где делали покупки евреи, христиане и мусульмане, и со всеми у него сложились теплые отношения. «Мы как братья, – сказал он. – В нас есть уважение и искренняя любовь. Я горжусь тем, что я житель Рамлы, у которого есть друзья в Рамле».

Еще одна еврейская женщина здесь потому, что ее племянницу убили 7 октября и она беспокоится о совместном будущем евреев и арабов в Израиле.

Движение «Омдим беяхад», основанное в 2015 году, исповедует ценности равенства, мира и социальной справедливости. До войны оно занималось экологическими, образовательными и социальными инициативам. Нет никакого парадокса в том, что во время войны на фоне ожесточения и страха его популярность начала расти.

Фиолетовый цвет, ассоциирующийся с движением, и новый лозунг «Вместе мы справимся с этим» можно увидеть все чаще в реальном мире – и в интернете.

Большинство новых участников – молодые арабы и евреи. С 7 октября по всей стране создана дюжина совместных арабо-еврейских групп, кроме восьми уже действующих отделений. Также созданы 11 студенческих отделений, помимо девяти, существовавших ранее.

«Кто вас спонсирует?»

Члены движения ежемесячно платят взносы. Размер платежа зависит от экономических возможностей каждого человека – начиная с 5 шекелей. Сейчас в организации около 5 тысяч участников, платящих взносы. Еще 2 тысячи человек посещают мероприятия движения, не являясь его официальными членами.

Членские взносы составляют половину бюджета «Омдим беяхад», остальные 50% поступают от частных фондов и благотворительных организаций вроде Нового израильского фонда. Чтобы сохранить свободу действий и идею гражданского движения, они принципиально не принимают денег от иностранных правительств.

«Это послание моим ученикам»

Тамар Асади – одна из присоединившихся к движению после 7 октября. 28-летняя Асади родом из деревни Дейр-эль-Асад на севере страны, учительница 12-го класса еврейской средней школы в этом районе. Она тоже очень переживала с самого начала войны.

«Я знала некоторых людей с фестиваля «Нова» и из приграничных с Газой районов. Меня беспокоило, что произойдет дальше. В социальных сетях все сообщения были мрачными и пугающими, и вдруг я увидела сообщение фиолетового цвета на иврите и арабском – о партнерстве. Я почувствовала, что мне бросили спасательный круг милосердия», – вспоминает Асади.

Учительница написала авторам поста из «Омдим беяхад», чтобы спросить, есть ли у этого движения отделение в Дейр-эль-Асаде.

«Оказалось, что нет, и я создала «гвардию солидарности» арабских и еврейских общин Галилеи. Всего через несколько часов у нас было 350 новых членов. Мы провели первую встречу в Zoom, и ощущения были настолько хорошие, что мы решили продолжить встречу лицом к лицу. Мы пригласили всех к нам в общинный центр в Дейр-эль-Асаде. Один из пришедших на встречу из кибуца Туваль неподалеку извинился, что ему придется уйти раньше, потому что он несет караульную службу в кибуце: «чтобы защитить нас от вас», – сказал он, – и все рассмеялись».

С тех пор общественная деятельность Тамар только набирает обороты.

«Мы посетили совместные медицинские бригады арабов и евреев в медицинских учреждениях; нанесли визит солидарности Мааян Сигаль-Корен, пять родственников которой были похищены из кибуца Нир-Ицхак, а двоих до сих пор удерживают в Газе, – рассказывает Тамар. – Движение дает мне возможность быть собой, а также надежду, которую я искала долгое время».

«Моя активность в движении – это еще и послание моим ученикам. Они видят израильскую учительницу, арабскую женщину, мусульманку, палестинку, которая, с одной стороны, идентифицирует себя с Израилем, а с другой – не стыдится своей арабской идентичности. Изменения должны исходить от общества. Наше поколение запуталось, испытывает грусть и страх, но арабское израильское общество в это время ведет себя солидарно, достойно и сочувственно – не только из-за страха, но главным образом из-за общей судьбы», – считает она.

Рассказ о заложниках – на арабском

Мааян Сигаль-Корен, жительница кибуца Пелех в районе Мисгав, описывает визит солидарности, который ей нанесли члены движения, как «самый мощный и обнадеживающий с тех пор, как все это началось». «Эта встреча тронула меня так, как не трогала ни одна другая за это время», – говорит она.

Активисты «Омдим беяхад» спросили Сигаль-Корен, чем они могут помочь ей и другим семьям пленных. И вдруг ей пришло в голову, что кампанию за освобождение заложников надо перевести и на арабский язык.

В кратчайшие сроки члены «отряда солидарности» сделали перевод. Потом Сигаль-Корен пригласили рассказать свою историю на встрече «Омдим беяхад» в арабском городе Нахаф. Выступая перед аудиторией из 300 арабов и евреев, она призвала вернуть из Газы своего дядю Фернандо Мармана и Луиса Хара, партнера ее матери, освобожденной 28 ноября.

Вместе против расизма

Начиная с 7 октября движение провело более сотни мероприятий, включая совместные конференции для арабов и евреев на иврите и арабском, в Тамре, Назарете, Абу-Гоше, Лоде, Иерусалиме, Беэр-Шеве, Тель-Авиве и других местах. Они посещали больницы, чтобы встретиться с ранеными солдатами и поговорить с еврейскими и арабскими медицинскими бригадами. Волонтеры движения приводили в порядок общественные бомбоубежища, отправляли продукты семьям, лишившимся дохода из-за войны, отслеживали случаи расистского насилия в Израиле.

Одна из значимых акций организации – создание горячей линии, предлагающей помощь всем пострадавшим от расизма. Горячая линия работает семь дней в неделю, принимая сотни звонков от людей, чьи дела на разных стадиях рассмотрения.

По словам координатора горячей линии Одеда Ротема, сейчас на ней работают 90 добровольцев. К ним хотели бы присоединиться еще многие, но движение объявило перерыв в приеме, поскольку не в состоянии справиться с подготовкой всех желающих.

На хайфскую конференцию «Омдим беяхад» 4 ноября пришли около 700 человек. Под давлением правых активистов организаторам пришлось сменить первоначальное место, где собирались проводить мероприятие.

Активистка движения Салли Абед рассказала о своей матери, работающей на севере Израиля в «Битуах леуми». На своем рабочем месте женщина занимается в том числе помощью семьям заложников в Газе. После тяжелого дня она приходит домой, включает арабский новостной канал и видит, что происходит с мирным населением в секторе Газа.

«Нам говорят, что мы должны принять ту или иную сторону, – говорит Абед. – Но такой выбор неизбежно отрицает человечность другой стороны. Я отказываюсь, чтобы у меня отнимали мою человечность. И не позволю отобрать у меня мою „израильскую идентичность“», – заявила она под аплодисменты аудитории.

После встречи к Абед подошел со слезами на глазах пожилой еврейский мужчина в кипе. Обняв ее, он сказал: «Спасибо вам, я впервые дышу с 7 октября. Благодаря вам я смог почувствовать боль за другую сторону и снова ощутить себя человеком».

Многие отметили, что вечер подарил им чувство надежды.

В тель-авивском офисе «Омдим беяхад» я спросил содиректора, 35-летнего Алона-Ли Грина, еврея, и его арабскую коллегу, 38-летнюю Рулу Дауд, в чем источник этой надежды.

«На мой взгляд, ключ к пониманию этой надежды лежит в партнерстве, – говорит Дауд. – Для некоторых людей наше мероприятие – первая встреча с «другим» после начала войны. Они испытывают гнев и растерянность, а мы даем возможность говорить только о боли, не переплетая ее с ненавистью и национализмом, не вступая в споры о политике. Это освобождает. Когда вы видите арабскую женщину, которая плачет вместе с вами по тому же поводу, это вселяет надежду, что вместе мы сможем пройти через это».

«В начале войны здесь преобладали страх и одиночество. Наша деятельность позволяет встретиться с теми, кого называют «врагом», и услышать, что им тоже страшно, грустно и одиноко, – поясняет Грин. – Мы не говорим: «Расизм – это плохо». Мы уничтожаем расизм путем совместной борьбы за наши общие интересы и опыт в этой стране. И, – добавляет Дауд, – у нас так много общего. Многие склонны забывать об этом, но мы всегда рады напомнить».

Этический диссонанс

Мораль – еще один ключевой вопрос «Омдим беяхад». Здесь в основе лежит концепция этического диссонанса. По определению социального психолога Шахара Аяла, этот термин означает «несоответствие между безнравственным поведением человека и его потребностью сохранять положительный нравственный образ». Именно этический диссонанс лежит в основе того, что от каждого сейчас требуют «выбрать сторону».

Израильтянам «запрещено» проявлять жалость к жителям Газы, а палестинцам – проявлять жалость к израильтянам. Чтобы продолжать считать себя нравственными людьми, многие израильтяне говорят себе, что дети Газы страдают, потому что поголовно являются сторонниками ХАМАСа.

С палестинской стороны многие говорят себе, что резня 7 октября – израильская выдумка или еще одно звено в цепи «оправданной борьбы» против «оккупации».

«Омдим беяхад» предлагает третий путь. Вы можете чувствовать боль за тех и за других; вам не нужно выбирать сторону.

«Можно смотреть на мальчика как на мальчика, на семью – как на семью, неважно, откуда они, – говорит Грин. – Мы говорим это и безумным левым в США – не забывая о том, что ХАМАС существует и что произошла ужасная резня, – и правым в Израиле».

Алон-Ли Грин, общественно-политический активист с юности, работал парламентским помощником бывшего депутата Дова Ханина (ХАДАШ). За свое стремление к миру он платит высокую цену. Содиректор «Омдим беяхад» работает почти круглосуточно, не высыпаясь. С тех пор как правые активисты обнародовали личный номер телефона Грина, он получает навязчивые звонки и текстовые сообщения, изобилующие ругательствами, проклятиями, пожеланиями пыток и смерти. Грин дважды обращался в полицию с жалобами на преследования, но никаких мер принято не было.

Грин, однако, говорит, что беспокоится не столько за себя, сколько за арабских женщин, участвующих в движении. «Они слишком легко становятся жертвами. Сегодня в Израиле так просто напасть на арабскую женщину», – говорит он.

Дауд рассказывает о том, что ей часто желают быть изнасилованной. «Больше всего меня задевает, когда я получаю такие пожелания от женщин, как будто в мире между женщинами не существует солидарности», – говорит она.

Салли Абед уверена: «Радикальные правые силы зациклило на «Омдим беяхад». Я думаю, потому что мы впервые за долгое время предлагаем политическую историю, способную конкурировать с историей ультраправых».

«Пока ультраправые силы хорошо и организованно работали и продвигались с окраин израильского общества в кнессет, правительство, армию, СМИ и израильский мейнстрим, левые потеряли свою актуальность и потеряли арабов, особенно молодое поколение, – объясняет она. – Сейчас мы рассказываем хорошую историю, создаем новый лагерь мира из молодых арабов и евреев, прогрессистов в положительном смысле этого слова – не сумасшедших, а настоящих либералов. Мы говорим, что достигли дна, и дальше мы будем подниматься вместе. Мы боремся за нашу человечность».

«Мы тоже боимся «Хизбаллы» и ХАМАСа»

Абед – тоже закаленный в общественно-политических битвах боец. В 2021 году ее арестовали на демонстрации против выселения арабов из их домов в Яффо, но через несколько часов отпустили без каких-либо обвинений.

В прошлом месяце еврейские пользователи соцсети Х атаковали ее за то, что она написала, что ее сердце разбито как горем израильтян, так и тем, что происходит с жителями Газы.

«Нам не оставляют места для самовыражения, – говорит она. – Лично я с тех пор молчу. Больше всего мне больно от того, что против меня выступили умеренные израильтяне. «Зачем говорить о Газе сейчас?» – спрашивают они. Они хотят, чтобы я говорила только о еврейско-арабской солидарности внутри Израиля».

«Многие евреи не воспринимают нас, арабов в Израиле, как часть общества. Поэтому они не верят, что моя печаль из-за зверств 7 октября искренняя, – делится она. – Многие из них не понимают, что израильские арабы боятся всех. Мы боимся «Хизбаллы» – я выросла на севере во время Второй ливанской войны и знаю, как страшна «Хизбалла». Мы боимся ХАМАСа – мы видели, что они не щадят никого, арабов в том числе. И мы боимся полиции и армии в Израиле, а также еврейских гражданских лиц, которые могут напасть на нас».

– Что вы ответите тем, кто говорит, что [после 7 октября] у них больше нет иллюзий и что они считают, что ХАМАС должен быть уничтожен, независимо от того, сколько жертв это повлечет за собой с палестинской стороны?

«Что они на самом деле предлагают? Чтобы мы оставались в вечной войне на взаимное уничтожение, выбрав жизнь, в которой каждый раз немного побеждает только одна сторона? Мы, напротив, предлагаем крохотный кусочек горизонта, даже если сейчас он выглядит далеким, – отвечает Грин. – ХАМАС был самым слабым игроком в период соглашений в Осло, когда у палестинцев была реальная надежда [на создание своего государства]. Это говорит о том, что для победы над ужасной идеей ХАМАСа нам нужно выдвинуть другую идею – харизматичную и убедительную – как для палестинцев, так и для израильтян. Одна из таких идей – мир и равенство, и я говорю это из патриотических побуждений, из собственных интересов, желая жить здесь в безопасности».

Нетта Ахитув, «ХаАрец», Н.Б. AP Photo/ Tsafrir Abayov √