«Несмотря на то, что жизнь Владимира Яковлевича Ворошилова оборвалась девятнадцать лет назад, говорят о нем до сих пор. И спорят в равной степени как о его наследии, так и его наследстве. Его состояние на момент смерти оценивалось примерно в шесть-семь миллионов долларов», - рассказала «Деталям» Екатерина Митина, историк и автор книги о создателе легендарной программы «Что? Где? Когда?».
Владимир Ворошилов скончался 10 марта 2001 года. Для многих этот «человек за кадром» остается загадкой по сей день. Создать оригинальное ток-шоу, не только выдержавшее испытание временем, но и ставшее международной маркой – это даже в мире свободных и коммерческих СМИ дорогого стоит, а уж в советские времена и на советском ТВ казалось абсолютно немыслимым. Однако он смог это сделать.
Екатерина Митина – гражданка Израиля, но живет и работает в Москве, потому что готовит к выпуску книгу о Ворошилове и хочет, чтобы о нем был снят художественный фильм.
— К сбору материала для игрового фильма о Ворошилове я отнеслась, как историк, как меня учили на истфаке МГУ — проверяла каждый документ, сверяла каждую деталь. Когда материала собралось много, от свидетельства о рождении до личных дел с мест работы, я решила обобщить их в книге, — рассказала «Деталям» Митина. — Тем более, что столь подобного исследования ранее не проводили. В 2002 году, через год после смерти Владимира Яковлевича, близкие ему люди издали книгу «Феномен Что? Где? Когда?», которая содержит и его биографию. Но сейчас я могу сказать со всей ответственностью: это — достаточно сумбурный и не структурированный материал, хотя и интересный. В любом случае мне, как историку, понятно: с появлением новых данных всегда стоит пересматривать старые.
— В чем заключался феномен программы «Что? Где? Когда?»
— Если отвечать кратко – в многогранности. Это не просто викторина, но еще и некий палимпсест (в древности — нанесение текстов или изображений поверх старых, на пергаментных свитках, наскальных изображения и т.п., — прим. «Детали»): здесь, как в любом священном тексте, сплошное напластование смыслов, через которые надо продираться к истине. Помимо внешней формы телешоу, здесь и ролевая игра, и воссозданная в «миниатюре» модель мира. Ворошилов говорил, проводя аналогию с дантовскими кругами из «Божественной комедии», будто «Что? Где? Когда?» — это Вселенная, по которой идут круги: вращение волчка, вокруг него команда знатоков, за ними все остальные.
— Давайте поговорим о самом Ворошилове. Начав с того, что это вообще не его фамилия…
— Он урожденный Калманович, родом из Симферополя, однако в документах, которые у меня есть, пишут по-разному, иногда — Колманович. Почти во всех анкетах, справках и документах в графе «национальность» у него написано: еврей. Я нашла всего один документ, где он значится русским, но это — не им лично заполненная бумага. Впрочем, он не афишировал свое еврейство.
— Но откуда у него фамилия Ворошилов и почему он взял ее?
— В декабре 1952 года по доносу арестовали его отца. Сегодня известно, что обвинение было ложным. Не надо объяснять, какие последствия ждали тогда его сына — молодого человека, ставшего «сыном врага народа», к тому же — чистокровного еврея по матери и отцу, в самый разгар ведущейся тогда антисемитской кампании. Поэтому, как сказал один человек, хорошо его знавший, Владимир Яковлевич прибег к «подручным средствам»: взял фамилию своей первой жены, и с тех пор стал во всех документах Ворошиловым.
К сожалению, об этой женщине почти ничего неизвестно: вроде, она была балериной, и роман между ними был нешуточный. По словам директора телеканала ОТР Анатолия Лысенко, с которым мне доводилось беседовать при подготовке книги, Владимир Яковлевич очень ее любил, но от нее ему осталась «в наследство» только фамилия. Первые сведения об этом опубликовал в своих мемуарах преподаватель Ворошилова – искусствовед, профессор Борис Моисеевич Бернштейн. Он скончался в США в 2015 году. У меня есть много писем от него.
— Чем вызван ваш конфликт с вдовой Ворошилова, Натальей Стеценко?
— Я бы не назвала это конфликтом — скорее, мы не сходимся во взглядах на Ворошилова и все, что с ним связано. Дело в том, что существуют две версии его биографии. Одна изложена мной и опирается, главным образом, на архивные документы. Другая была опубликована на сайте телекомпании «Игра ТВ», и я вижу в ней большое количество фактических ошибок.
— Например?
— Французы говорят: «Истина в оттенке». Мне, как историку, каждый оттенок и каждая деталь очень важны. Такая, например, деталь: школа, в которой учился Володя Калманович, называлась официально «Художественная школа при Наркомпросе СССР». Но сам Ворошилов называл ее проще – «Школа для одаренных детей». Во все варианты биографии, написанной при участии Стеценко, вошло именно это неверное название. Обращаешься к ней или к ее помощникам, говоришь «Исправьте эту неточность» — нет, не исправляют.
Вот другой факт: время работы Владимира Яковлевича в театре. В подправленной биографии указывается, что он работал с 1955 по 1966 годы. И все. Невольно возникает вопрос: а что, он с голоду умирал, когда его в первый раз выгнали с телевидения в 1970 году? Нет, конечно - продолжал работать в театре! То же касается и даты появления на экране его первой авторской программы «Аукцион». Из его личного дела, хранящегося в Останкино, точно известно – это 1969 год. Тогда как в «версии Стеценко» — 1966-й, и везде сообщается эта ошибочная информация. Казалось бы, что проще? Ведь известно даже, когда программа была снята с эфира, и по чьему распоряжению… Кто-то скажет, что это неважно, но мне смена даты кажется сменой эпохи. Пусть даже эпоха за один день не менялась, но ведь жизнь человека очень привязана к ней.
А когда в ноябре 2016 года мой наставник Вячеслав Ширяев обратился к Стеценко с просьбой помочь мне со сценарием игрового фильма о Ворошилове, мы получили отказ. Чем он вызван – непонятно. Быть может, тем, что по нашему замыслу отправной точкой повествования должен стать 2000-й, но в том году в телекомпании «Игра» сложилась сложная финансовая ситуация. Так, возможно, в стане Стеценко не очень хотят, чтобы простой зритель об этом узнал.
Целый ряд фактов вообще непонятно, как интерпретировать. Например, данные бухгалтерской программы «Спарк» показывают, что было две телекомпании «Игра». Как это? Вопрос без ответа. Друг Ворошилова, драматург Михаил Шатров, говорил в интервью, что Владимир Яковлевич жаловался ему на бардак, царивший в телекомпании в последние годы его жизни. Почему Шатров так говорил, да и говорил ли вообще? Но его цитирует сайт «Компромат.ру», а у самого Шатрова не спросишь, потому что он умер в 2010 году.
Тем не менее, с моей стороны никакого негатива по отношению к Стеценко нет. Наша цель – создание качественного игрового фильма о Владимире Яковлевиче, а никак не вражда с его вдовой. Безусловно, эта женщина сыграла важную роль и в жизни Ворошилова, и в создании программы «Что? Где? Когда?»
— Стеценко можно понять, ведь наследство мужа ей пришлось делить с его любовницей, студенткой МГИМО Натальей Климовой…
— Да, конечно, тяжело пережить предательство близкого человека. Стеценко вполне возможно не хочет видеть свою жизнь на экране, чтобы ее переживания изображали какие-то актеры, а ее личная жизнь вдруг открылась бы миллионам зрителей. Быть может, именно потому мы до сих пор не получили разрешения на производство художественного фильма. Тогда как документальных фильмов о Ворошилове по сей день снято уже семь.
— Все права на образ Ворошилова хранятся у Стеценко?
— Да. Российское законодательство требует разрешения наследников на съемку игровой ленты о человеке. Наследников в данном случае двое: Наталия Ивановна Стеценко и дочь Владимира Яковлевича, Наташа.
— А что говорит о Ворошилове его последняя возлюбленная?
— За все эти годы она не дала ни одного интервью.
— Проводилась ли какая-то оценка наследства Ворошилова?
— В 2003 году оно оценивалось примерно в 180 миллионов рублей, тогда курс доллара был равен тридцати рублям, то есть это около 6 миллионов долларов. Но это — только на банковских счетах, не считая недвижимости. СМИ того времени подробно освещали судебный процесс и писали, что в результате тяжбы дача в Переделкино досталась Стеценко, а квартиры на Кутузовском проспекте и в Ницце – дочери и матери покойного. Честно говоря, я в это особо не вникала, меня не это занимало. Мне интересен сам Ворошилов — как личность, с его пониманием мира. Моя книга посвящена реконструкции его мышления. Она называется «Владимир Ворошилов. История рефлексии».
— А секрет феноменального успеха программы «Что? Где? Когда?» удалось раскрыть?
— Первая причина в том, что игра показывала массовому зрителю, как может рождаться мысль, будучи свободной. И это – в условиях тоталитарного режима, где все было регламентировано цензурой! Второй составляющей успеха были постоянные эксперименты с формой и содержанием. То Ворошилов сажал за стол шесть игроков, то их было три, то он их тасовал, то они играли каждый за себя, то делали ставки, то играли в зале на десять столов... Это был непрерывный творческий эксперимент. У каждой игры возникала своя собственная драматургия, свой сюжет.
Если бы «Что? Где? Когда?» работала, как обычная телевикторина, стала чем-то вроде «Своей игры» или «Поля чудес», то ничем особенным она не выделялась бы. Уникальность программы Ворошилова заключалась в наличии множества пластов. Недаром он порой называл ее документальным спектаклем. И у каждого игрока была своя «арка», то есть его персонаж менялся в процессе эфира. Ворошилов это называл созданием и низвержение героев… К тому же для Ворошилова его детище было еще и способом высказаться самому, спроецировать свои собственные вызовы и проблемы на игровое поле.
— У него случались конфликты со знатоками?
— Конечно. И драматургические, в рамках самой игры, и настоящие, как, например, с Борисом Ереминым, который захотел создать отдельный от Ворошилова клуб, и написал докладную по этому поводу в ЦК ВКЛСМ — чтобы клуб выставили из помещения, которое он тогда занимал. В знаменитую беседку, расположенную в Нескучном саду, знатоки перебрались уже в 90-х.
— Но Ворошилов избавился от Еремина?
— Избавился, устроив Еремину нечто вроде публичной порки, но в конце 90-х вернул его обратно в клуб, потому что важнее всего для него была игра. А раз игра требовала участия Еремина — значит, его надо было вернуть во что бы то ни стало.
— Но у Ворошилова были и свои любимчики?
— Александр Абрамович Друзь.
— Как он относился к программам, которые вел Андрей Козлов?
— С Козловым Ворошилов начинал. В начале 80-х к нему пришла команда из Днепропетровска с просьбой: «Владимир Яковлевич, есть у нас некая интеллектуальная игра, хотим ее пробить на телевидение». Тогда этим никто заниматься не стал, а в 1990 году он об этой идее вспомнил, и сказал, что добьется ее выхода в эфир при одном условии – авторские права должны принадлежать телекомпании «Игра», уже в тот момент существовавшей. Эта программа и получила название «Брейн ринг».
Ворошилов провел несколько игр сам, а затем передал ее Козлову. К остальным интеллектуальным программам, которые появились на российском ТВ в те же 90-е годы, он относился негативно.
— Почему он не захотел развивать «Брейн ринг»?
— Думаю, в «Брейн ринге» ему не хватало азарта, театрализованной постановки, ведь он был «театральным человеком». Как писал уже упоминавшийся Бернштейн, «насквозь театральный». Вообще, по основной профессии Ворошилов — театральный художник, и это было не только профессией, но и самоидентичностью.
— Не афишируя всю жизнь своего еврейства, вспомнил ли он о нем в конце жизни?
— Он никогда от него и не уходил, потому что был человеком вызова. Для него его еврейство тоже было вызовом. Иначе он не писал бы во всех документах, что он — еврей, нашел бы способ скрыть. Очень многие люди того поколения боялись признаваться в своем еврействе. А Ворошилов был «человеком мира», хотя в его творчестве прослеживаются моменты, характерные для человека еврейского происхождения – например, бесконечные аллюзии и отсылки, как в Талмуде.
Себя он не считал принадлежащим к какому-то определенному народу. Но в конце жизни поверил в Бога. По-настоящему. Не могу сказать, что он пришел к какой-то конкретной религии, но он ощущал свою ответственность перед Богом за то, что делал. Глубина этой веры меня поразила.
— Когда ждать выхода вашей книги о Ворошилове?
— Сейчас ведутся переговоры с российским издательством. Надеюсь, они завершатся успешно.
Марк Котлярский, «Детали».˜
Фотографии из личного архива Всеволода Белкина, предоставлены Екатериной Митиной и публикуются с их разрешения
