Борьба за свободу в России – строчка за строчкой

У сотен политических заключенных в российских колониях практически нет связи с миром. Поэтому, когда активисты в Хайфе, Ереване или Тбилиси собираются, чтобы написать им письма, это не только дань российской традиции, восходящей к XIX веку, но и проблеск надежды, окно в мир для адресатов, которые отбывают длительные сроки заключения за противодействие Кремлю.

Самый известный из них – оппозиционер Алексей Навальный. Но есть и множество других, сидящих в тюрьмах за выступления против войны в Украине.

46-летний житель Хайфы Виталий – бывший журналист «Эха Москвы», радиостанции, закрытой в начале марта 2022 года. Он написал письмо Илье Яшину, которого знает еще по московской жизни. Яшин – оппозиционный политик, получивший восемь с половиной лет заключения за критику войны Владимира Путина.

Написание писем политзаключенным, таким как Яшин, стало популярной акцией оппозиции в российских диаспорах после вторжения в феврале 2022 года. «Мы должны найти очень сильные слова, чтобы поддержать и подбодрить их, потому что там, где они сейчас, самое страшное место в мире», – говорит одна из организаторов акции, 38-летняя жительница Хайфы, назвавшаяся Аней. Дома она не была инакомыслящей, но война ее политизировала, и она уехала из России всего через десять дней после того, как танки вошли в Украину.

С начала войны десятки тысяч иммигрантов прибыли в Израиль из России, спасаясь от репрессий и угрозы призыва в путинскую армию. Хайфа особенно привлекает российских диссидентов, включая журналистов и художников. 38-летний Александр, фотограф из Москвы, приехал в Хайфу со своей женой Полиной всего несколько месяцев назад, когда в России объявили мобилизацию. «Я понимал, что если не пойду в армию, то не сегодня-завтра попаду в тюрьму, и не мог оставаться и ждать этого», – говорит он. Александр написал Алексею Горинову, депутату Красносельского районного совета Москвы, приговоренному к семи годам тюрьмы после критики вторжения в Украину: «Я сказал ему, как сильно я его уважаю и как прекрасно сейчас в Израиле».

• Читайте также:
• Автозаки и вкус крови: я знаю, куда ведет эта дорожка
• Дмитрий Медведев анонсировал усиление террора. За некоторыми уже пришли
• Российского оппозиционера Владимира Кара-Мурзу приговорили к 25 годам тюрьмы

Полина, 27 лет, работает удаленно в российском правозащитном обществе «Мемориал» (28 декабря 2021 ликвидировано Верховным судом России, но продолжило работать. – Прим. «Деталей»). Она посещала подобные собрания по написанию писем еще в Москве, пока они не привлекли пристальное внимание полиции, начавшей запугивание активистов.

Написание писем политическим заключенным в России – непростая задача. Хотя власти разрешают заключенным получать почту из-за рубежа, авторы писем должны предоставить личные данные, такие как номер телефона и номера российских банковских карт.

У российских активистов, отправляющих письма, есть способы обойти это, но гарантии, что корреспонденция дойдет, практически нет. В последние месяцы Навального неоднократно помещали в одиночную камеру, где он не может получать ни писем, ни посылок.

Кроме того, письма подвергают жесткой цензуре. Комментарии о политике и даже иностранные слова запрещены, поэтому большинство пишущих просто описывают свою повседневную жизнь. Некоторые пытаются скрыть любое политическое содержание.

«Я рассказал ему о прекрасных цветах здесь [в Израиле] и о том, что многие интеллигентные русские приезжают сюда, скучают по дому и хотят вернуться, когда погода улучшится, – рассказал Александр, описывая свое письмо Горинову. – Возможно, после сильного дождя что-то погибло, но сильные растения дали хорошие семена, и я надеюсь, его порадует будущий урожай».

По словам профессора Бориса Черни, написание писем политическим заключенным имеет глубокие корни в русской литературе, например в романе Достоевского «Преступление и наказание». «Это связано с ключевой русской традицией – не бросать людей, которые страдают, особенно по политическим причинам», – говорит он.

Не все русские в Израиле политически активны. Организаторы акции говорят, что после того как они рассказали о своем мероприятии в Telegram, они столкнулись с обратной реакцией со стороны русскоязычных израильтян-ветеранов. Им сказали забыть о своей родине, потому что теперь они живут в Израиле.

Но, по словам 36-летней Дарьи, аспирантки по еврейским исследованиям и ветеранки-активистки в Израиле из Санкт-Петербурга, недавно прибывшие активисты хотят принять участие также и в израильском протесте. «Они хотят разобраться, особенно сейчас, когда ситуация в Израиле резко меняется, – говорит Дарья. – Многие из нас уже видели подобное. Все выглядит настолько похоже, что в это невозможно поверить. Как будто смотришь один и тот же фильм во второй раз. Люди просто чувствуют это; некоторым из них даже не нужно объяснять. Люди просто видят, что происходит что-то очень плохое».

Несмотря на то что они за тысячи километров от Кремля, многие из тех, кто писал письма, не могли скрыть свой страх при разговоре с репортером. Они не хотели называть свои фамилии, опасаясь давления и репрессий против своих родных и близких. Большинство участников также просили не фотографировать их лица.

Анат Пелед, «ХаАрец», Н.Б. AP Photo/Alexander Agafonov√