Евреи в иранской политике
В последние месяцы, вдалеке от глаз западных СМИ, в Иране проходят бурные демонстрации. Это – дополнительное звено в длинной цепи политических протестов, зачастую в крайне сложных условиях. С незапамятных времен еврейской общине Ирана принадлежит почетное место в истории местного политического активизма.
В декабре 1925 года высокопоставленный офицер иранской армии по имени Реза Хан объявил себя шахом. Его поддержали «Партия возрождения» и «Партия реформистов». По существу, основу «Партии реформистов» составляли как раз консерваторы, а вот в «Партию возрождения» входили молодые интеллектуалы, получившие образование на Западе.
«Партия возрождения» призывала отделить религию от государства и сделать фарси единым государственным языком страны. Лидеры партии идеализировали Персию домусульманской эпохи и осуждали арабо-мусульманский империализм, в котором видели причину отсталости Ирана. Вместе с тем «Партия возрождения» верила, что фашизм – наилучший путь к достижению национального единства, и ждала прихода «нового Муссолини».
Несмотря на то, что Резу Хана сделали шахом задолго до прихода к власти нацистов в Германии, было основание полагать, что новый иранский правитель и Адольф Гитлер установят тесную связь. И это очень тревожило еврейскую общину Ирана.
Тем не менее, во время правления шаха Резы еврейская община добилась существенных достижений. Доктор Айюб Локман Наураи, еврейский представитель в меджлисе (1909-1925 и 1927-1943) сражался за предоставление евреям основных юридических прав.
Он добился, чтобы офицерам-евреям давали отпуска на время еврейских праздников; вместе с зороастрийцами и армянами ему удалось доказать необходимость отмены закона об обязательной регистрации браков и разводов в государственном ведомстве. И после отмены закона все конфессиональные меньшинства стали свободно отправлять свадебные ритуалы и обряды согласно национальным и этническим традициям.
Перед выборами 1925 года с Наураи соперничал за мандат еврейского представителя в парламенте журналист и общественный деятель Шмуэль Хаим. Он издавал еврейскую газету, призывал соплеменников бороться против дискриминации. Хаим писал в Лигу наций в Женеву о нарушении прав евреев в Иране. В 1925 Хаим был избран в меджлис, но через год его внезапно арестовали по обвинению в участии в заговоре против шаха. Хаима продержали в тюрьме шесть лет и в 1931 казнили.
В 1941 годы союзники по антигитлеровской коалиции вынудили шаха отречься от престола. Одновременно с этим участие еврейской общины в политической жизни Ирана расширилось. Появилась партия «Тода», которая включала не только представителей интеллигенции, но и рабочих из разных этнических меньшинств – в основном, евреев.
Интеллектуалы-евреи поддерживали главу правительства Мохаммеда Мосаддыка в попытках национализировать англо-иранскую нефтяную компанию, организовывали встречи сторонников сионистов и боролись против антисемитизма.
В 1948-1953 годах треть еврейской общины Ирана репатриировалась в Израиль как по идеологическим, так и по экономическим причинам.
«Тода» оставалась на политической арене до 1953 года, когда ЦРУ организовало переворот, в результате которого Мосаддыка отстранили от власти и вернули на трон шаха. Позже «Тода» постепенно угасла.
В 1963 году шах представил программу развития страны. Был проведен референдум, который показал, что подавляющее большинство иранцев поддерживают программу. Но сам шахский режим не пользовался популярностью, и в июне 1963 начались демонстрации и митинги протеста.
Одним из лидеров протеста был аятолла Сейи Рухолла Хомейни. Он критиковал шаха за коррупцию власти, недостаточно энергичное развитие экономики, за ограничения свободы прессы и академической деятельности. Аятолла упрекал шаха в ответственности за ослабление исламских ценностей в стране и за то, что Иран продавал нефть Израилю.
Историк Давид Менашри называет тот период «золотым веком» в отношениях евреев и персов: «Евреи имели почти полную культурную и религиозную автономию, добились беспрецедентного экономического процветания, получили почти такие же политические права, какие были у мусульман.
Чуть ли не впервые в истории евреев в Иране они были свободными, образованными, состоятельными. Не исключено, что в то время иранская еврейская община стала одной из самых богатых еврейских общин в мире. Евреев было много среди студентов и преподавателей вузов, среди врачей и представителей других свободных профессий».
Но уже в конце семидесятых годов подозрительность в отношении еврейской общины в Иране со стороны мусульман возросла, альянс движений еврейских левых интеллектуалов с верхушкой мусульманских революционных группировок стал распадаться.
Сразу после исламской революции последовал очередной серьезный виток еврейской эмиграции из Ирана. В первый год после революции еврейская община с 80 тысяч человек сократилась до 50-60 тысяч. Многие из остававшихся в стране евреев стали членами и сторонниками ассоциации, созданной в 1979 молодыми еврейскими интеллектуалами.
Эта ассоциация одной из первых поддержала исламскую революцию. Ее основатели Аарон Парвиз Ишайя и Азиз Даншарад неоднократно встречались с приближенным аятоллы Хомейни, аятоллой Махмудом Талагани и уверяли его в том, что евреи Ирана – на стороне революционеров.
В конце восьмидесятых годов в Иране оставалось чуть более 20 тысяч евреев (сегодня, по официальным данным ЦСУ Ирана, в стране по-прежнему живет 20 тысяч евреев, тогда как сами иранские евреи уменьшают эту цифру в два с лишним раза — «Детали»).
Мирьям Леви-Хаим, «ХаАрец», Д.Н.
На фото: портрет аятоллы Хамейни на солдатском кладбище в Тегеране. Фото: Morteza Nikoubaz, REUTERS
