Человек с планеты Освенцим

Человек с планеты Освенцим

Имя К-Цетника было широко известно чуть ли не во всем мире, хотя мало кто знал, что это не имя, а псевдоним. Псевдоним, созданный из аббревиатуры немецких слов «концентрационный лагерь» и означающий «лагерник».

Лагерник номер 135633, переживший Освенцим, стал летописцем и рупором шести миллионов убитых евреев.

В официальных документах он значился как Йехиэль Динур. По-арамейски «динур» значит «вышедший из пламени».

В Палестину он приехал в 1946 году в форме английского солдата. И никто, включая родных детей, не знал его настоящего имени. Он окутал тайной свою жизнь, свой возраст и даже свою смерть в 2001 году: запретил детям сообщать о его смерти, о месте захоронения и пускать на похороны посторонних. Поэтому только с помощью служащих похоронной компании удалось собрать миньян.

По словам знавшего его журналиста, «Йехиэль Динур почти стер себя с лица земли, чтобы освободить место для К-Цетника».

Только многолетний поиск литературоведов позволил узнать, что К-Цетник-Динур родился в 1909 году в Польше. Тогда он носил фамилию Файнер и был одним из первых учеников в иешиве «Люблинские мудрецы».

Вызванный свиделем обвинения на процесс Адольфа Эйхмана, К-Цетник сказал:

«Освенцим был другой планетой. Там было другое измерение времени, у обитателей этой планеты не было имен, не было родителей, не было детей. Они одевались не так, как одеваются на земле. Они дышали по другим законам природы, и…» Не докончив фразы, он упал в обморок на руки полицейских, что и запечатлено на снимке, который обошел весь мир, а его слова о «планете Освенцим» стали крылатым выражением.

К-Цетник поставил себе цель рассказать всем, кто не был в Освенциме, о том, как там было. А чтобы достичь этой цели, он написал шесть книг, ставших классикой в появившемся после Второй мировой войны литературном направлении.

Пока не вышла в свет первая книга К-Цетника «Саламандра», он спал на скамейке на одном из тель-авивских бульваров, подложив под голову рукопись. Но даже когда к нему пришла известность, он не изменил своих привычек и не стал богаче.

К-Цетник отказался получать прибыль с памятника, который он воздвиг жертвам Катастрофы: все доходы от его книг поступали в специальный фонд на их издание и переиздание, а книги раздавались бесплатно в школах и других учебных заведениях по всему Израилю. Будучи в Америке, К-Цетник отказался от премии в двадцать пять тысяч долларов, а когда в Израиле была учреждена премия его имени, он не пришел на церемонию ее вручения.

К-Цетник говорил: «Я – не писатель, а хроникер».

В отличие от других узников концлагерей, которые старались все забыть, К-Цетник продолжал страдать и мучиться, как если бы он все еще оставался на «планете Освенцим». Другая жизнь для него уже была невозможна: он ее уничтожал, как уничтожил редчайшие экземпляры своего довоенного сборника стихов на идише, которые украл из библиотеки конгресса в Вашингтоне и из Национальной библиотеки в Иерусалиме.

«Я вышла замуж за Катастрофу», – сказала его жена.

Он был лагерник, она – сабра, он – человек с другой планеты, она – дочь известного израильского врача, он – кожа да кости, она – крупная женщина, он – сама смерть, она – сама жизнь.

Он писал книги, убегая из дому, чтобы никого не видеть, и никогда не дал ни одного интервью; она ездила по всему миру, вела переговоры с издателями, давала интервью, упоминала писателя К-Цетника, но ничего не могла сказать о его прошлом, о человеке, с которым связала свою жизнь, потому что для нее он тоже был сплошной загадкой. Достоверно она знала только одно: «Рядом с ним было тесно. Когда он входил в комнату, с ним всегда входили еще шесть миллионов».

У них было двое детей. Их дочь призналась, что они с братом не могли жить в тени «планеты Освенцим»: «О Катастрофе в доме никогда не говорили, но она все время висела в воздухе». Свое имя дочь К-Цетника получила в память его сестры, отданной немцами в бордель для солдат, который он описал в книге «Дом кукол».

К-Цетник до того хотел помнить Освенцим во всех деталях, что даже прошел у известного голландского психиатра специальный курс посттравматической шоковой терапии с применением галлюциногенных наркотиков: чтобы излечить К-Цетника от настоящего, его надо было вернуть в прошлое. Во время этих сеансов К-Цетник наговаривал на пленку увиденные картины прошлого, ставшие основой его книги «Видение», которая заканчивается такими словами:

«Я – голый скелет в грузовике среди других голых скелетов. Позевывающий немец везет меня в крематорий. Я смотрю на него, вижу, как он зевает, и вдруг спрашиваю себя: «Он меня ненавидит? Ведь он меня не знает. Даже не знает, как меня зовут». Я продолжаю смотреть на него и снова спрашиваю себя: «А я его ненавижу? Я ведь даже не знаю, как его зовут». И в ту же секунду меня охватывает непередаваемый и неизведанный ранее ужас: в таком случае, он мог бы оказаться голым скелетом в грузовике на моем месте, а я – на его, тогда я думал бы о том, как побыстрей послать в крематорий и его, и миллионы других, и точно так же, как он, я сейчас сидел бы и зевал».

Владимир Лазарис, «Детали». Фото: Википедия, Public Domain


500 лет еврейской истории и 25 лет поисков в израильских и зарубежных архивах легли в основу книги Владимира Лазариса «Среди чужих. Среди своих».

«Детали» публикуют избранные главы из этой, единственной в своем роде, хроникально-исторической книги. В основу статей легли и рассекреченные цензурой протоколы, и архивные материалы о самых неожиданных сторонах еврейской жизни в Диаспоре до и после Катастрофы, и множество неизвестных документов, публикуемых впервые на русском языке.

Приобрести книгу «Среди чужих. Среди своих» или другие произведения Владимира Лазариса можно, обратившись на его сайт: www.vladimirlazaris.com

Новости

Штаб нацбезопасности назвал страны, где возможны теракты против израильтян
Русские военные корабли вошли в Красное море
Франция перечислит UNRWA более 30 млн евро

Популярное

За два дня до войны приехал торговец из Газы, заплатил наличными и… исчез

Я спрашиваю фермера Офера Селу из мошава Гева-Кармель, как война повлияла на его отношения с торговцами из...

Мы ошибаемся, если думаем, что в Израиле низкие пособия. В будущем их еще больше урежут

Сообщение о будущем и неизбежном банкротстве Службы национального страхования в Израиле («Битуах леуми»)...

МНЕНИЯ